Доктор Шох предполагает, что доисторические жители Йонагуни строили свои погребальные склепы на впечатляющей природной «конструкции» у самого берега, прежде чем она была поглощена волнами. Но сооружение в Исеки-Пойнт опустилось под воду 10 000 или 12 000 лет назад, что делает гробницы Окинавы — если они были сооружены одновременно с монументом — старейшими рукотворными постройками на Земле, что готовы признать лишь немногие исследователи. Более вероятно, что мы наблюдаем за развитием архитектурного стиля, начинающегося с места, которое теперь находится под водой, и таким образом предшествующего более современным погребальным склепам на островах Рюкю.
Но эти гробницы — не единственная параллель с затонувшим монументом. Му-тубу-удунди — тайное боевое искусство, известное только мастерам, ведущим свое происхождение от первого правителя островов Рюкю. Он привез владеющих этим искусством из островного царства на востоке, которое было поглощено морем. Исповедующие его принципы избегают конфронтации и стремятся утомить своих соперников сложными сериями контролируемых поз и похожих на танец движений, нанося удар лишь после того, как все остальные варианты исчерпаны. Подобно китайскому искусству Тай-цзи, его японский предшественник также разновидность медитации, настраивающей человеческие биоритмы на так называемые земные энергии. Название этой практики Му-тубу-удунди, «путь самодисциплины Му», происходит от затерянной тихоокеанской цивилизации, известной духовными дисциплинами и мирным мировоззрением ее представителей.
Другой «замок», цитадель Шури на Окинаве, тоже был построен в XV веке на руинах гораздо более древнего сооружения. Его архитектурный план почти точно совпадает с планом монумента Йонагуни и окружен такой же «кольцевой дорогой». Профессор Кимура отмечает, что две статуи драконов, охраняющие святилище Цитадели Шури, аналогичны двум статуям черепах, стоящих друг напротив друга на вершине структуры в Исеки-Пойнт. Один дракон — с раскрытой пастью, челюсти другого плотно сомкнуты. Черепахи на подводном монументе идентичны, только одна вытягивает голову, другая втягивает ее в панцирь.
Выбор животных символизирует сооружения. В Азии драконы традиционно представляют теллурические энергии и саму Землю, на которой была построена Цитадель Шури. Черепаха — метафорический символ изобилия, которое приходит снизу — на земле, как и на море — подходящий символ для затонувшего «замка» Йонагуни. В японском фольклоре Урашима Таро сжалился над страдающей черепахой, перевернувшейся вверх ногами на пляже, и спас ее жизнь. В благодарность она взяла его с собой на дно океана, где он был гостем дружественных духов в великолепном дворце, центре некогда могущественного королевства, трагически исчезнувшего под волнами. На прощание юноше вручили дар — персик бессмертия. Этот фрукт, даровавший вечную жизнь смертным людям, был вынесен китайской богиней милосердия Сиванму из ее дворца незадолго до того, как он погрузился в Рассветное море.
В «Нихонги», японском собрании добуддийских мифов, историй и преданий, повествуется о божественном герое Хо-хо-деми-но-Микото, который опустился на дно океана в перевернутой корзине. По прибытии он посетил затонувшую цитадель, принадлежавшую морскому богу. Селин Шинбуцу угверждает, что местные жители знали о существовании монумента Йонагуни за 40 лет до официального открытия, сделанного Кихаши-ро Аратаке, хотя само сооружение несомненно гораздо старше. Мифы об Урашиме Таро и Хо-хо-деми-но-Микото свидетельствуют, что местное знание о монументе Йонагуни уходит в прошлое на много поколений.
Персики или травы, дарующие бессмертие, непременно присутствуют в этих вечных историях, в южноазиатских мифах они часто ассоциируются с неким великолепным царством, утонувшим в древности из-за чудовищного потопа. Некоторые китайские императоры были убеждены, что, по крайней мере, отдельные экземпляры пережили Великий Потоп, и отправляли экспедиции на их поиски к южным островам Японии — особенно к Йонагуни, который замечателен не только своими подводными руинами, но также «растением долголетия», чо-мей-гуса. Оно водится только на нижнем Рюкю и обильно возделывается на Йонагуни, где люди живут дольше всего на Земле.
По местному мифу, Нираи-Канаи высадился на островах Рюкю много лет назад, после того, как его просвещенное заморское царство было поглощено бурей огня и штормом. Он научил туземцев возделывать растение бессмертия чо-мей-гуса и построил на островах первые каменные замки. Нираи-Канаи — это также «родина, которая находится очень далеко в море», считавшаяся царством, откуда произошли предки японских ама, после того как оно затонуло в западной части Тихого океана.
Может быть, чо-мей-гуса и в самом деле «заветное растение бессмертия»? Если да, то связаны ли его нынешние урожаи с высокотехнологичными сельскохозяйственными методами, которыми славились лемурийцы, позволяет ли существование этого уникального растения на Йонагуни отождествить этот остров с Лемурией или, по крайней мере, одним из ее аванпостов? По словам профессора Кимуры, «весьма странно, что такой огромный объект [затонувший монумент] существует рядом с таким незначительным островом».
Доктор Курт Ламбек, геолог мирового класса из Австралийского национального университета в Канберре, изучал колебания уровня моря с 1980 года. Йонагуни подчеркивает: он находится на границе Тихоокеанской и Азиатской плит, где тектоническое напряжение могло вызывать сейсмические толчки достаточной силы, чтобы вызвать затопление Лемурии. Он тоже признал явно искусственный вид структуры Исеки-Пойнт, которую охарактеризовал как каменоломню, затонувшую около 12 000 лет назад. Исследователи в целом сходятся на том, что затопление монумента произошло именно в этот период. До того, считает Селин Шинбуцу, «Окинава была гораздо более возвышенным и сухим местом, прочно связанным с азиатским континентом. Островная цепь Рюкю была сухопутной перемычкой, открытой для передвижения людей и животных. Некоторые из старейших предметов культуры Дземон найдены на Окинаве… Впоследствии лед растаял и моря снова наполнились. То, что некогда было сушей, стало ложем океана; там, где некогда высились горные пики, остались лишь островки суши в кристально ясном море».
Радиоуглеродные датировки, выполненные профессором Кимурой на коралловых водорослях, взятых с монумента, дают значения в пределах 4000 г. до н. э. Однако эти анализы лишь показывают начало роста кораллов, а не время постройки или затопления структуры. Опираясь на известную скорость роста кораллов, Кимура предположил, что затопление произошло примерно 12 000 лет назад, когда уровень моря был на 100–120 футов ниже, чем сейчас. До конца плейстоценовой эпохи основание монумента находилось на суше. Можно лишь гадать, насколько старым оно было до потопа. Как бы то ни было, это впечатляющий образец терраформирования, который можно связать лишь с цивилизацией Му. К такому выводу приводит сам факт первого великого лемурийского потопа, завершившего последнюю ледниковую эпоху.
Хотя подводный монумент Йонагуни не похож на высеченные из камня замки и гробницы на Окинаве, он имеет разительное сходство с ритуальными центрами на противоположной стороне Тихого океана, вдоль побережья Южной Америки. К югу от Лимы находятся мрачные руины Пачакамака, религиозной столицы древнего Перу. Построенный за столетия до возвышения инков, он поднимается широкими ярусами и гигантскими ступенями, ведущими на просторные площади. На первый взгляд кажется, будто монумент Йонагуни был перенесен со дна океана в Исеки-Пойнт на сушу у побережья Перу. Другое древнее сооружение, похожее на подводный монумент, находится в окрестностях прибрежного города Трухильо. Эта доинкская пирамида, Храм Солнца, она сложена из необожженных глиняных кирпичей, построена народом моче. Ее широтная солнечная ориентировка идентична расположению затонувшего монумента. В дополнение к внешнему сходству и ориентировке поражают практически одинаковые размеры. Длина Храма Солнца — 756 футов, монумента Йонагуни — 758 футов с востока на запад при ширине 481 фут с севера на юг.