ли? – он спросил снова, нуждаясь в реакции, в чем угодно.
– Что, если это было так? Мне больше не нужна твоя помощь.
– Но я хочу тебе помочь. Мне неприятно, что я не только бросил тебя, но и так скверно, ужасно и непростительно ошибся, – он снова шагнул к ней и заметил, что на этот раз она не
дрогнула. Он решил не торопиться, чтобы не оттолкнуть ее. – Возьми аванс, который ты
просила. Я могу это устроить, просто скажи, – его глаза, полные раскаяния, теперь устремились
к ее лицу, и у него было искушение протянуть руку и взять ее за руку. Но они не были на этом
этапе; могли бы быть, если бы он не облажался.
– Мне не нужна Ваша помощь, мистер Стоун.
– Вернулись к формальностям, мисс Пейдж?– спросил он, снова повышая голос. Это было
мучительно, иметь дело с кем-то, кто отказывался даже немного сдвинуться с места. Как он
собирался загладить свою вину перед ней? – Ты должна дать мне шанс, Саванна.
– Ни черта я тебе не дам.
– И все же ты сделала это, добровольно, – она уставилась на него своими карими глазами, блестящими под суровыми софитами вестибюля. – В тот день, ты и я, – напомнил он ей. Как она
могла так легко забыть, когда этот момент дразнил его несколько дней?
– Поцелуй? – она зарычала, скаля зубы.
– Скажи мне, что это ничего не значило.
– Это ничего не значило, – ответила она.
– Не могу тебе поверить. Ты что-то почувствовала, я знаю. Я видел это по твоим глазам. Я
притворялся, что этого не существовало, но думал о тебе и о том моменте, который был полезен
для меня, – он почувствовал искушение коснуться ее губ, провести пальцами по ее волосам, когда она стояла, сложив руки в этой смехотворно большой толстовке. Он не сомневался, что
она нежная и теплая под этой жесткой металлической внешностью, и он стремился удержать ее и
снова все исправить, но одно было ясно: завоевать Саванну Пейдж снова будет нелегко.
Она положила руки на бедра в неповиновении.
– Ты должен понять кое-что обо мне, – сказала она, и уголки ее губ свернулись в жестокой
улыбке. – Я никудышна, когда дело доходит до выбора мужчин. Я магнит, притягивающий тех, кто причиняет мне больше всего боли, – ее карие глаза яростно горели, когда она облизала губы, вызывающе глядя на него. Она издевалась над ним? – Я не была в отношениях в течение многих
лет. Я отчаянно нуждалась в мужских прикосновениях, – последние слова были шепотом, который говорил прямо до глубины души. – То, как я отреагировала на тебя, я бы сделала то же
самое, если бы это был Маттиас, – напряжение прошло вдоль его позвоночника, сжимая затылок
колючими пальцами.
– Это то, что ты говоришь себе? – воздух вышел из его тела, как будто она ударила его в
солнечное сплетение, и он изо всех сил пытался дышать. Это была неправда. Этого не может
быть. Он знал, как она целовала его той ночью.
– Поверь, – прошипела она. – Я годами не пробовала мужские губы. Это была моя реакция
не на тебя. Я бы сделала то же самое с кем-то еще. У нас ничего нет, мистер Стоун. Не путайте
этот поцелуй с глубоким влечением или похотью. Я как высохший заброшенный колодец, который вдруг снова нашел воду, – его рот сжался, и он отказался поверить ей.
Но он не удержался и спросил:
– Кто тебе поможет? Твой муж?
– Этот неудачник? – ее выражение намекало на удивление, хотя ее ответ был резким. – Я
сказала тебе, кажется, что всегда привлекаю только мужчин, которые причиняют мне боль.
Мужчин, чья самооценка настолько низка, что единственный способ, которым они могут
почувствовать себя хорошо – это заставляя других чувствовать себя ужасно, – ее слова резнули
по нему, и он отчаянно сжал ключи от машины, как человек, который был на последнем
издыхании. Еще раз ей удалось больно его ударить. Он схватил ее за руки, его пальцы
задержались на ткани ее толстовки, когда она освободила руки от его хватки.
– Это не моя самооценка, с чем у меня проблема, уверяю тебя, – сказал он ей, пытаясь
сохранить свой голос. Она еще больше озлобила его ссылкой на Маттиаса. – Не путай меня с
человеком, за которого вышла замуж, – он не мог сказать слишком много, не вызвав ее
подозрений.
И он не поверил ей, когда она сказала, что не реагирует на него. Достаточно женщин
набрасывались на него, что он мог отличить обман от полного эмоционального влечения, и хотя
Саванна Пейдж могла отрицать все, что хотела, она чувствовала что-то к нему в тот вечер. Он