— Ты такая бесстрашная?
— Да, — Ира говорила искренне, тесно прижимаясь к нему. Рядом с Максом было стойкое ощущение, что ей все по плечу!
А желание быть как можно ближе к нему становилось мучительно-острым. Она смело поцеловала губы Макса, вдыхая его запах и наслаждаясь его близостью, упругой горячей кожей под ее ладонями, бугристостью незаметных взгляду мышц на поджаром тренированном теле, и… самое главное! Кайфуя от его трепета и покладистости в ее руках. Макс так чутко отзывался на нее — физически и ментально, и это буквально сводило с ума…
— Давай-давай, подразни меня ещё, мало я тебя жду, — он с трудом оторвался от ее влажных губ, и смех его отозвался теплой вибрацией где-то в груди. Ира обнимала Максима, прислушиваясь к оглушительным ударам его гулко бьющегося сердца.
— Я слушаю твое сердце.
— А я хочу тебя до смерти, — просто сказал он, — хочу заниматься с тобой любовью…
Она подзависла ненадолго, очевидно сраженная его эмоциональностью.. и тогда Макс весело признался, что еще бы с удовольствием поужинал!
— Давай прямо сейчас?
— Давай!
Он зашуршал пакетами, затягивая Иру обратно в камбуз и включая там неяркий интимный свет, исходивший от двух настенных светильников.
— Создаю романтичную обстановку, — шутливо пояснил он, накрывая низкий удобный столик возле небольшого дивана, — раз уж у нас с морем сегодня не сложилось. Все еще теплое, упаковано хорошо — даже разогревать не надо!
— А я очень ценю, спасибо! Вообще, ведь неважно где, важно с кем, — загораясь любопытством и заглядывая в пакеты, сказала Ира, — так, и что же у нас на ужин? Пахнет божественно! Принести посуду из шкафчика?
— Нет… Не буду врать, что простоял у плиты целый день, — хитро улыбнулся он, раскладывая и аккуратно открывая контейнеры с явствами.
— Правильно, врать нехорошо! Тем более, что полдня точно ты провел вместе со мной.
- Да, поэтому я заехал в один итальянский ресторанчик… и, вуаля. Я вообще считаю, что итальянская кухня — это на все случаи жизни!
— Подтверждаю! Ого, тут еще и вилочки с ножичками есть?! — изумилась она, помогая ему красиво все разложить.
— Ага, и тарелки тоже, что очень удобно. Я часто заказываю у них навынос, поэтому они мне кладут посуду с собой, а позже курьер забирает ее.
— Ничего себе! Вот она, идеальная холостяцкая жизнь..
— Ну, ты тоже холостячка, — Макс тщательно вымыл руки, а затем расстелил на одном колене тканевую салфетку, другую же протянул ей, — приятного аппетита!
— Спасибо, и тебе! — она тоже помыла руки и с готовностью присела. Салфетки на коленях, это уже лишнее, конечно, но в этом весь Романовский! - иногда мне хватает на ужин одного маленького магазинного творожка.
— Везёт тебе!
— А иногда, на ночь глядя, я жарю блины с мясом… ладно, нечасто!
Смеясь и тихо переговариваясь, они достаточно плотно покушали. Ужин оказался великолепным! Максу позвонил переживательный Иракли — как оказалось, чтобы узнать, все ли хорошо.
— Яхта без света, моя машина стоит! Разволновался. Но я же не один?! Короче, с воображением у него беда, — веселился Максим.
Они не стали вскакивать сразу после того, как поели, а еще посидели недолго, обнявшись, бесцельно пялясь в пляшущие огоньки за стеклом маленького иллюминатора. Говорить какие-то банальности не хотелось!
Но эта сытая тишина была легкой и умиротворяющей, она не тяготила никого из них. И казалось таким простым, и естественным сидеть в приятном молчании, гармоничнее которого, в эти самые минуты, ничего не было.
Наконец, оба пришли в движение, почти одновременно. Макс не дал Ире возможности помыть посуду, а просто собрал и рассортировал все по пакетам, в который раз демонстрируя чудеса стремительных сборов. Он собрался за минуту, и еще за минуту закончил все дела с яхтой. Не согласовывая между собой, зачем едут и куда, они просто запрыгнули в машину и тронулись дальше.
Развалившись в мягкой коже кресла, вдыхая чудный парфюмированный запах автосалона, Ира в каком-то полудремотном после сытного ужина состоянии разглядывала, как пейзажи за окном сменяют друг друга. Наступила ночь, но слишком много огней и жизни кипело вокруг них в этом огромном курортном городе! Впрочем, некоторые участки дороги были почти безлюдны. Например, как в этом старом огромном парке, который они проезжали сейчас. Много диких зарослей с оглушительно стрекочущими сверчками в них, в тусклом свете фонарей, утопающие в летнем застывшем зное, будили ее воображение. Казалось даже, что кое-где в них вспыхивают своими огоньками светлячки. Максим тоже ушел в себя и, вероятнее всего, как подумалось Ире, был не менее очарован ночной природой и тишиной!