– Сейчас вспомню поподробнее. Что же там было? - Пози призадумалась. - Ах да. Про бал, который устраивала недавно леди Уорт, немного про виконта Гелфа, который вдруг воспылал страстью к какой-то девице-шотландке, но больше всего про предстоящий бал-маскарад у Бриджертонов.
Софи вздохнула. Она уже в течение нескольких недель читала про этот бал-маскарад. И хотя была всего лишь личной горничной (и периодически еще и простой горничной, когда Араминте вдруг приходило в голову, что она слишком мало работает), мечтала о том, чтобы на него попасть.
– Я была бы просто в восторге, если бы этот виконт Гелф женился, - заметила Пози, протягивая руку за вторым бисквитом. - Это означало бы, что одним потенциальным женихом, которых мама прочит мне в мужья, стало бы меньше. Впрочем, вряд ли он обратил бы на меня внимание. - Она откусила кусок бисквита и принялась громко чавкать. - Надеюсь, леди Уислдаун про него не придумала.
– Наверное, нет, - ответила Софи. Она читала "Светские новости от леди Уислдаун" с 1813 года, то есть с выхода в свет первого номера, и знала, что в вопросах женитьбы эта достопочтенная леди почти никогда не ошибается.
У Софи никогда, естественно, не было возможности взглянуть на ярмарку невест собственными глазами, но, постоянно читая газету леди Уислдаун, можно было и без посещения балов знать все о представителях лондонского великосветского общества и даже чувствовать себя причастной к нему.
Фактически чтение светского журнала было самым любимым времяпрепровождением Софи. Она уже перечитала все книги в библиотеке, а поскольку ни Араминта, ни ее дочери не отличались любовью к чтению, ждать новых поступлений было бесполезно. Так что газета леди Уислдаун была для нее манной небесной.
Впрочем, читать ее было одно удовольствие. Никто не знал, кто скрывается под этим псевдонимом. Когда два года назад вышел первый номер газеты, выпускаемой на одном листе, каких только не строили догадок. И даже сейчас, когда леди Уислдаун преподносила очередную, особенно пикантную сплетню, люди снова начинали строить догадки, кто мог так быстро отреагировать на события и с такой точностью их описать.
Что касается Софи, то газета леди Уислдаун давала ей восхитительную возможность заглянуть в мир, который мог бы принадлежать и ей, если бы ее родители поженились. Тогда она была бы дочерью графа, а не его внебрачным ребенком и фамилия ее была бы Ганнингуорт, а не Бекетт.
Как бы ей хотелось хоть однажды сесть в карету и отправиться на бал!
А вместо этого приходилось наряжать для этой цели других: затягивать в корсет Пози, делать прически Розамунд, чистить туфли Араминте.
Но Софи не могла - или по крайней мере не должна была - жаловаться. Хоть ей и приходилось прислуживать Араминте и ее дочерям, у нее все-таки была крыша над головой. Большинство девушек ее положения не имели и этого.
Ведь когда отец умер, он не оставил ей ничего. Ничего, за исключением крыши над головой. В завещании говорилось, что до достижения ею двадцатилетнего возраста ей не имеют права отказать от дома. Разве посмела бы Араминта потерять четыре тысячи фунтов в год, выгнав Софи из дома? Да она даже помыслить об этом не могла!
Но эти четыре тысячи принадлежали Араминте, а не Софи, и девушка не видела из них ни пенса. Красивую одежду, которую она привыкла носить, сменили платья из грубой шерсти - одежда служанок. Еда тоже претерпела изменения. Теперь Софи ела то, что и остальная прислуга, - остатки трапезы Араминты, Розамунд и Пози.
Прошел уже почти год с тех пор, как Софи исполнилось двадцать, однако она по-прежнему жила в Пенвуд-Хаусе и прислуживала Араминте не за страх, а за совесть. По какой-то неведомой причине - скорее всего потому, что ей не хотелось обучать новую горничную, а потом еще и платить ей, - Араминта позволила Софи остаться.
И Софи осталась. Если выбирать между Араминтой и остальным миром, то уж лучше первое. От Араминты хотя бы знаешь, чего ожидать…
– Тебе не тяжело?
Софи захлопала глазами, возвращаясь к действительности, и взглянула на Пози: та брала с подноса последний бисквит. Вот черт! А она-то надеялась сама его съесть.
– Довольно тяжело. Мне бы хотелось поскорее отнести его на кухню.
Пози улыбнулась:
– Я тебя долго не задержу. Но когда ты отнесешь поднос, не погладишь ли ты мне розовое платье? Я собираюсь надеть его сегодня вечером. Да, и приготовь к нему розовые туфли. Их придется почистить. В последний раз, когда я их надевала, они немного запачкались, а ты ведь знаешь, что мама не выносит грязной обуви. И хотя туфель не видно из-под юбки, она заметит даже самое крохотное пятнышко, когда я буду садиться в карету.