Сердце можно разрушить кувалдой под видом отказа, или бульдозером замаскированным под неосторожное слово. Сердце можно взорвать на кусочки и бросить на землю.
Но, даже зная все это, мне надо двигаться дальше. Надо воспользоваться шансом. Надо поверить в Брэма и в себя. Чтоб я смогла отдаться ему, открыть себя для любви и позволить себе первый раз в жизни влюбиться, не ожидая, что все превратится в руины.
Она может достичь облаков, пронзить небо. Построить мост из жизни, которая была у меня раньше, от того человека, которого я знала, к чему-то намного лучшему.
Но ему я этого не говорю. Я не смею. Держу эти чувства при себе – я люблю тебя, я нуждаюсь в тебе, я жажду тебя – и страхи – ты сломаешь меня, ты погубишь меня, осудишь меня – все в себе.
И когда он кончает, в его глазах так много магии, и я думаю, может быть, он знает.
Может быть он, в конце концов, понимает, кто он для меня.
Глава 17
БРЭМ
— Хей, придурок, — говорит Линден когда я отвечаю на телефон.
— Здравствуй Линден, — вежливо говорю я. Я на встрече с Административным советом внутригородского управления Сан-Франциско и даже несмотря на то, что сейчас у нас кофе-брейк, черта с два я буду приветствовать брата как всегда.
— Поймал тебя не в лучшее время, брат? — говорит он. — Я перезвоню позже.
— Что ты хочешь?
— Просто хотел узнать как ты, — говорит он, защищаясь. — Черт побери, что, собственная семья не может узнать как у тебя дела? Я не разговаривал с тобой с тех пор, как ты вернулся из Диснейленда. За который, кстати, большое тебе спасибо. Теперь Стеф издевается надо мной, с какой стати она не умчалась в самое счастливое место на земле. Не знаю, как ты сделал это с малышкой на хвосте.
Его замечание заставляет меня вздрогнуть, как и большинство из его обычных комментариев.
— Я сделал это для Авы, — отвечаю ему, — и для Николы.
— Ладно, ладно, — говорит он. — Я просто говорю, что ты святой. Никогда не думал, что назову тебя святым. Должно быть, она действительно въелась тебе под кожу. Не говори мне, что ты собираешься стать Джерри Магуайером и тащиться от ребенка. Не могу себе представить, чтоб Ава говорила тебе, сколько весит человеческая голова.
Нет, но она назвала мне имена многих динозавров из Юрского периода. Но я не говорю об этом Линдену. Не хочу давать ему оружие.
— Если тебе от этого станет легче, — говорю я ему, понизив голос, чтобы люди, сидящие в конце стола, потягивающие воду и обсуждающие что-то, не услышали. — Я тащусь от Николы. Она великолепна, ты не поверишь насколько. — Я должен сказать это, или Линден может обвинить меня в том, что я собираюсь стать похитителем детей.
— Держу пари, что так и есть. Иначе с чего бы тебе все еще быть там?
Я медленно выдыхаю через нос, пытаясь не дать ему добраться до меня. Я знал, мой брат никогда не поймет ничего из этого, ничего из того, что я чувствую и то, что я пережил раньше. Он столько всего не знает обо мне, никто не знает, и в последнее время у меня такое чувство, что все это скоро всплывет.
— Будь осторожен, Линден, — говорю я ему. — Довольно скоро Стеф начнет приставать к тебе с малышом, и где ты, черт возьми, в конце концов, окажешься? Ты окажешься в Диснейленде со своими маленькими засранцами, и я буду тем, кто будет смеяться последним. — Я делаю паузу. — И да, они будут именно маленькими засранцами, потому что ты, когда был мелким, был эпическим говнюком, и это будет чертово возмездие.
Он молчит.
— Могу сказать то же самое о тебе, — в конце концов, говорит он, — не знаю ни одну девушку, которая в здравом уме захотела бы, чтоб ты стал отцом ее ребенка.
И вот снова, прямо в живот. Я делаю еще один глубокий вдох и напоминаю себе, Линден не имеет ни малейшего представления о том, что случилось.
Ни малейшего.
— Это все, что ты хотел? — спрашиваю я, пытаясь казаться не задетым его словами, пытаюсь показать, что мне скучно. — Обменяться колкостями?
— А ты вообще где?
— Занят. — Говорю я ему, не желая вдаваться в подробности. Он и моя семья до сих пор не знают о потенциальной благотворительности, о моем здании и идеях. Не знает никто кроме Николы, и я этим доволен. Но сегодня состоится официальный благотворительный прием для сбора средств, на котором будет довольно много важных местных жителей. Если Линден следит за новостями, он может узнать об этом.
Слава Богу, что он зациклен лишь на полетах на вертолетах, хотя, очевидно это не такой уж большой подвиг.
— Вижу, — размышляет он. — Что ж, когда не будешь занят и не будешь занят, кувыркаясь с матерью-одиночкой, приходи, выпьем пива. — Снова тишина. — Я иногда скучаю по тебе, братишка. Только не в этот раз.