Вот черт, у меня даже «исцеление» заблокировано! Пока я подбежал к Тео, лихорадочно размышляя о том, подействуют ли на местного зелья здоровья, Нимрод был уже там, склонился над ним со слезами на глазах. При моем приближении Тео вдруг резко сел, глядя мне в лицо (точнее черепушку) расширенными от шока глазами.
- Господин Альбедо, я в порядке! – немного удивленно сказал он, осматривая свою отнюдь не атлетичную грудь и живот, - Он меня не достал, только одежду разрезал!
- Отлично! – ответил я и повернулся, чтобы отправиться обратно к Сельо, но был остановлен возгласом Нимрода.
- Господин Альбедо! Твое магичество! Я требую объяснений! – взор его пылал праведным гневом, он с гримасой отвращения смотрел на мое лицо, то есть черепушку, выставив перед собой кинжал. Ладно хоть магичеством назвал, значит, еще не все потеряно.
- Нимрод, не делай резких движений, - сказал я и выставил перед собой руки ладонями к нему. Лучше бы я этого не делал. Он уставился на мою изуродованную левую руку и к выражению отвращения на его лице прибавилась еще решимость защитить господина любой ценой.
- Нимрод! – вмешался Тео, - Я полностью доверяю господину Альбедо и предоставлю тебе все необходимые объяснения! Дело в том, что…
Я не стал слушать рассказ Тео, резко повернулся, взметнув полы плаща и отправился к Сельо.
- Вот ведь!.. – я едва сдержался, чтобы не матюгнуться, - Чтоб тебе лохры вечно объясняли, где рыбы нет!
Я переоценил ловушку. Сельо сбежал, оставив в дыре с кольями проткнутый в десятке мест сапог.
Глава 4. Розы и угрозы
- Господин граф! – вещал Нимрод, нервно расхаживая по кабинету, в который мы поднялись из хранилища, - Нужно срочно запросить помощь у Его величества! Если Сельо решил повернуть свое оружие против тебя, он на этом не остановится! Соберет отряд и будет нападать на крестьян, жечь их дома, грабить купцов и торговцев! Кто лучше королевской стражи разберется с этой напастью?
Пауза, дающая мне возможность вмешаться. Это еще один аспект большого задания, связанного с владениями графа – уничтожить разбойников. Надо ли мне это? В принципе, можно натравить на них Офелий с Масой, пока я разбираюсь с шарами…
- Гораздо важнее понять, в чьих интересах от действует! – подал задумчивый голос Тео, сидящий в кресле напротив окна, - Все мои родственники, насколько мне сказали, мертвы. Кто тогда претендует на графский титул в случае моей смерти? Кому это выгодно?
Они опять замолчали на время, давая мне возможность вмешаться. Система предлагает заняться расследованием? Нет, спасибо! Я не Шерлок Холмс и не Эркюль Пуаро (вытяните губки трубочкой, как для поцелуя, чтобы произнести правильно), мне такие задания неинтересны. Меня заинтересовало Стальное сердце, точнее тот артефакт, что появится после его деактивации и сможет существенно усилить мага при использовании. Даже если я не использую его сам, за какую сумму можно будет продать эдакую штуковину? Так что я займусь поиском шаров.
- Я вынужден откланяться, - я встал из-за письменного стола, который опять нагло оккупировал, - Постараюсь разузнать что-нибудь об этих шарах.
- Одна просьба, твое магичество, - повернул ко мне озабоченное лицо Нимрод, - Капюшончик накинь!.. Негоже челядь эдакой рожей пугать.
Действительно, чего это я? Брожу тут по поместью как у себя дома, свечу голым черепом! Непорядок! Я благодарно кивнул Нимроду, исполнил его просьбу и, поплутав некоторое время по коридорам, все-таки вышел на свежий воздух, вытаскивая из мешка свиток перемещения.
Ноугрелл встретил меня шумом и гамом. На городской площади, на которой располагалась плита возрождения, шел какой-то фестиваль. Десятки живых в разноцветных ярких плащах и бумажных разноцветных же шляпках размахивали искусственными цветами из бумаги и ткани и распевали во весь голос песни под аккомпанемент небольшого, крайне несыгранного оркестрика. Я в своем черном плаще в этой толпе как белая ворона в стае черных, так что я протиснулся между веселящимися игроками, придерживая капюшон правой рукой, и вышел на широкую по Ноугрелльским меркам улицу. Вот моя промежуточная цель – широкоплечий статный усатый городской страж в форменной кожанке и с протазаном в руке.