Рут положила руку себе на грудь.
— Рут, — отчетливо произнесла она, пытаясь представиться. Спустя секунду или две ничего не произошло, затем она почувствовала легкий хлопок по спине, подпрыгнула и обернулась. Мужчина, который насильно ее удерживал, возможно, отец Грона, как она теперь поняла, протянул руку так же, как она. Рут улыбнулась этому жесту и рефлекторно взяла его за руку, на мгновение сжав ее и слегка покачав. Мужчина был явно ошарашен и отдернул руку, его взгляд метнулся к женщине, словно проверяя, видела она или нет. Она что-то сказала, и он заметно расслабился.
Судя по всему, прикосновение к чужому мужчине тоже не входило в меню. Рут это запомнит. Она вспомнила, как отреагировала, когда Альфа потянулась к хвосту Грона. Раньше она не была собственницей, может, потому что Грон был ее единственной надеждой на будущее. Она пыталась убедить себя, что справиться со всем сама, сможет выжить в случае, если он когда-нибудь уйдет от нее или пострадает, как на другой планете, но было намного проще позволить ему заботиться о ней и вести себя так, как ему было привычно.
Что ж, первым шагом на пути к независимости было увеличение ее социальных связей. Ей нужны имена, она должна избавить Грона от необходимости говорить за нее. Она не ребенок.
— Рут, — сказала она, снова попытавшись ткнуть себя пальцем в грудь. Мужчина посмотрел поверх ее плеча на Грона, который что-то сказал, по-видимому, объясняя ее намерение, поскольку однажды они уже проходили это.
Мужчина повернулся к ней, явно воодушевленный. Он положил руку себе на грудь и произнес:
— Бру.
Рут задержала дыхание и перенаправила часть мозговой активности в уши.
— Ру? — попыталась она.
Боже, если ей предстоит пройти через это со всеми ними…
— Бру.
— Бррр?
Грон прислонился к ее спине, приблизив к ней свое лицо, и когда она посмотрела на него, очень медленно проговорил:
— Бру.
— Бру?
Мужчина, сидящий перед ней, что-то сказал и замахал. Ладно.
— Бру.
Затем Грон переключил свое внимание на Бру, что-то сказав, в том числе и ее имя. Он повторил сказанное, вытягивая букву «т» в конце. Бру боролся с произношением, но в конце концов осилил его, и Рут ему улыбнулась. Бру снова обменялся парой слов с Гроном, а потом они оба изобразили на лице подобие улыбки, нелепо оскалив зубы, вызвав у Рут приступ смеха. Она поцеловала Грона в щеку, чем спровоцировала новый раунд болтовни, и, судя по смущенному выражению лица Грона и игривому тону Бру, она предположила, что Грона дразнят. На всякий случай она провела пальцами по его шее.
Позади них послышалось больше голосов, и Грон развернул их лицом к остальным членам своей семьи. Вскоре Рут представили всем, начиная с его матери, которая явно пожелала быть первой, хотя и не выглядела счастливой. Насколько Рут поняла, мать Грона звали Грила, мужчину с седеющим мехом и ожерельем — Грисс, мужчину из леса — Крану, а молодого парня — Мруин. Имя Мруина было выговорить труднее всего. Парень оказался застенчивым и не особо разговорчивым, в то время как все остальные пытались научить ее правильному произношению его имени. Все это время Крану оставался угрюмым.
В конце концов Рут удалось выяснить, что да, Грила была в паре с Гриссом и Бру, хотя расспросы посредством мимики о том, кто из них отец Грона, были встречены растерянными и непроницаемыми лицами, пока Рут не сдалась. Она узнала, что Крану и Мруин на самом деле были братьями Грона, а он был их средним ребенком. Ей пришлось дважды перепроверить то, что Крану — брат Грона, поскольку он был тем еще засранцем, что, похоже, озадачивало семью. Думаю, парень обладал особой репутацией.
Альфа тоже была представлена. Ее звали Граста. Рут не могла понять, как Граста и Грила уживались друг с другом, поскольку Граста была альфой племени, но Грила явно управляла своей собственной семейной группой, включая ее супругов. Рут сомневалась, что две эти женщины сестры или связаны как-то иначе, так что понятия не имела какая там крылась история.
По мере того как сгущались сумерки, когда все ей представились и окружающие ее Гэндри начали в основном общаться между собой, Рут выпала возможность изучить нечто напоминающее большой лысый кокос. У всех был такой, но, насколько она могла судить, он был твердым, как камень, а под рукой не было никаких приспособлений, чтобы его расколоть. Почти вся остальная еда исчезла, и многие люди разошлись, когда дневной свет начал угасать.