Не успели они выйти на поляну, как Грон почувствовал что-то неладное. Он сбавил шаг и огляделся, почувствовав, как внутри него нарастает паранойя. Он бросил взгляд на свою семью. Крану разговаривал с родителями, и Грон понял, что что-то стряслось. Никто не работал, все просто стояли небольшими группами. Не было ни криков, ни разговоров, только тихий как ветер шепот, который постепенно смолк, когда он и Рут пересекли полянку.
Его семья заметила его, и выражение их лиц пробудило в нем страх. Его родители выглядели… опечаленными, будто случилось нечто ужасное. Он сразу же начал искать взглядом Мруина, но обнаружил своего младшего брата, с унынием прислонившегося к дереву неподалеку от остальных членов семьи, словно его не допустили к разговору. Мруин был в порядке, так что же могло случиться? Наверно, они получили известие о его сестре и ее новом племени, но тогда почему это взволновало всю деревню? Может кто-то еще пропал? Может Пожиратель вернулся?
Но тогда, почему его родители смотрели на него так сосредоточенно, как будто он стал причиной их боли…
Разочарованные.
Затем Крану повернулся, но Грон не заметил на его лице ни выражения печали, ни выражения боли. Его эмоции были тщательно скрыты за маской безобидности и кротости, как это было всегда, когда они росли, а он замышлял недоброе. Грон понял, что Крану что-то сказал о нем. Он не отказался от своей кампании против Грона и Рут. Грон остановился и зарычал, обнажив свои длинные клыки в оскале. Он почувствовал, как Рут подошла к нему вплотную, и он спрятал ее себе за спину.
— Грон! — первой заговорила его мать. Ее повелительный тон оборвал его рык.
Он перевел взгляд на нее.
— Что он сделал? — ощерился он, его голос был глубже и грубее, чем когда-либо.
— Что сделал ты, сын? — ответила Грила.
Хвост Грона неуверенно дернулся, когда он рефлекторно обдумал свои недавние действия, но не нашел в них ничего, чему они могли воспротивиться, ничего, что заслуживало бы такой реакции.
— Ничего, — сказал он им уверенным голосом, но все равно занервничал, когда Граста зашла с боку. Ему не нравилось, что она могла напасть на него со стороны. Он знал, что она может заставить его подчиниться ей, применив грубую силу.
Крану зарычал, сделав шаг вперед.
— Я рассказал им, что видел, — произнес он.
Грон снова сосредоточился на своем брате, ощутив на своих плечах неимоверную тяжесть ненависти и ярости. Склонив голову и полуприсев, он приготовился сразиться и пустить кровь.
— Что ты видел? Что? — требовательно спросил он.
Крану растянут губы в своей обычной надменной ухмылке.
— Я видел, как ты взобрался на неё, — произнёс он с отвращением.
Осознание того, что его брат снова наблюдал за ними, и, что важнее, за Рут, когда они спаривались, в тот момент, который они считали личным, свело Грона с ума. Он злобно зарычал, и от этого рыка окружавшие их неСвязанные самцы отпрянули в знак покорности, и он бросился на Крану, вырвавшись при этом из цепких рук Рут, но не услышав исторгнутого ею аха.
— Как ты смеешь..?!
Королевы пришли в движение, чтобы перехватить его прежде, чем он доберется до Крану и разорвет его на части, но у него хватило здравого смысла обуздать свой пыл.
— Посмотрите на него! Видите, какой он агрессивный! — обвинил его Крану, ища поддержки у окружающих. — Связь со странной Королевой сделала его безумным!
— Безумным? Безумный здесь — ты, Крану! Выследивший нас и наблюдавший за нами… Если я и обезумел, то только оттого, что вырос рядом с тобой, твоей ненавистью и завистью. Ты жестокий, трусливый, отчаявшийся, жалкий…
Крану зарычал и бросился на Грона. Королевы не были готовы остановить его, поскольку они наблюдали за Гроном, думая, что он не в себе, ведь Крану спокойно разговаривал с ними несколько минут назад. Грон с радостью встретил атаку Крану, они столкнулись телами, когда бросились друг на друга, затормозив на мягких листьях, вцепившись в меха и скользкую от пота кожу противника. Они скрежетали и щелкали зубами, пока сражались с такой яростью, с какой не дрались даже в детстве, не взирая на степень снедаемой их ненависти в те давние времена.
Сейчас всё было иначе. Это был не просто неизбежный всплеск неприязни и вражды, присутствующие в их отношениях. Это была первобытная, жестокая схватка за победу над соперником. Грон хотел покончить с ненавистью брата и его бесконечным вмешательством. Его зависть ранила Рут и подвергала их обоих опасности. Грон не мог жить в постоянной оглядке на Крану. Но даже с учётом этого, он не собирался убивать своего брата. Лишь сомкнуть челюсти на его плече, вместо горла. Но и щадить его он не станет. Какая бы кожа не оказалась в его зубах, он разорвет ее в клочья.