Господи. Пожалуйста, только не это! Если я сейчас побегу- это будет слишком неуместно? Где мой муж? Где кто-нибудь, кто спасет меня? Так. Меня же не убьют в конце концов. Не убьют же?
Тем временем шаги становились все ближе, а я продолжала делать вид, что не слышу обращения.
— Да подожди ты! — прокричал Давид, обхватывая меня за локоть. Догнал. Я пропала.
— Давид? Ой, я тебя не заметила. — усиленно притворяемся дурочкой. Он знал меня прежнюю, когда от его голоса я замирала как кролик перед удавом. Сейчас перед ним другой человек, и он об этом не догадывается.
Мне чертовски страшно вот так стоять перед ним после все что было, после всего, что сделала его семья со мной. Но, если проблема настигла меня лицом к лицу, и избежать этого не получилось, я буду смотреть в глаза своему страху.
У каждого человека заложены древние реакции на стресс, и у всех они примерно одинаковые. Разделить их можно на три типа: бей, беги, замри. Каждый из типов говорит сам за себя.
Если раньше, до всех этих событий, моей реакцией на стресс было «замереть», сделать вид, что я часть мебели в комнате и надеяться что буря обойдет меня стороной. Это не работало, но я продолжала так себя вести, каждый раз надеясь на лучший исход.
После известия о предательстве Давида и моих родителей, после избиения, моя реакция изменилась. Теперь от проблем я сбегала. И на тот момент это был единственный и адекватный способ выжить.
Сейчас я хочу прямо смотреть своему страху в глаза.
Каждая реакция на стресс — нормальная. И иногда там, где уместен только побег, сопротивление может оказаться смертельной ошибкой. Для того, чтобы осознать, что «замирать» и убегать — не стыдно, что я не трусиха, которая позорно сбежала, не сумела дать отпор, я прошла слишком длинный путь.
Поэтому этот требовательный тон Давида, которым он прямо сейчас пытался давить на меня, проскальзывал где-то на фоне. Перед собой я больше не видела человека, которого любила, родного человека. Я видела бесчувственную машину. Да ему же плевать на всех, кроме себя, кроме своего обожаемого отца и его бизнеса. Это с ним я хотела семью? Это к нему я бежала домой? Какая глупость.
Если бы не мой муж, я могла никогда не узнать что такое настоящий мужчина, для которого его женщина — настоящая драгоценность.
— Как ты могла не заметить? Я громко звал тебя.. — он в своем репертуаре. Нудит по любому поводу. Раньше эту дотошность я находила его изюминкой. Мол если он такой, значит мимо него ничего не проскочит на работе. Ну-ну.
— Ты что-то хотел? — не стала отвечать на его замечание.
— Что это за выходка с отъездом сюда и этим нелепым браком? — начал раздраженно.
— Это не твое дело. На все вопросы — не твоё дело!
— Если ты хотела показать, что на тебя обращают внимание мужчины, то я тебя понял, увидел, оценил. Заканчивай спектакль и возвращайся. Поиграла в самостоятельную и хватит. — он говорил с полной уверенностью в своей правоте.
Простите, что? Он рехнулся? Это я местных называла сумасшедшими. Давид даст фору любому.
— С чего ты взял что это спектакль? Я счастлива замужем, и люблю своего мужа.
— Его-то? Не смеши меня. После меня разве ты сможешь принять другого мужчину? Я бы поверил, если бы он хотя бы выглядел как человек, а не как ошибка природы.
Звук хлесткой пощечины разорвал пространство. Мерзавец!
— Закрой свой грязный рот, подонок! Ты не стоишь и волоска с его головы. Если посмеешь сказать еще хоть слово, я напишу жалобу властям по поводу своего оскорбления. Посмотрим насколько они здесь ценят женщин. — сказала с намеком, уж он должен понимать что за это его не похвалят.
— Как ты посмотрела! — схватил меня за запястье и понянул на себя.
— Убери руки, пока они не стали моим трофеем в рамке на стене. — прозвучал голос Милы.
Я вырвала свою руку и отскочила от Давида. Огляделась по сторонам и поняла, что свидетелями этой сцены Мила и каким-то образом оказавшийся тут Эван, мой сосед.
Он стремительным шагом подошел к Давиду и стал что-то нашептывать, отчего его лицо стало серого цвета, и он стремительно покинул нашу компанию.
— Вера, это был он? Он? — Мила ухватила меня за плечи и встряхнула. Конечно она сразу поняла кто это. Врать было бессмысленно. Я не знаю сколько они слышали.
— Да. Я не знаю какую именно часть разговора вы застали, но я прошу никому не рассказывать об услышанном. — с мольбой посмотрела на окруживших меня людей.
После недолгих уговоров они согласились и сопроводили меня в зал.
Глава 26. Незваный гость