“Не доживёшь до восемнадцати”.
– И вы уже на последнем курсе? – удивилась Паулина.
– Да. В детстве папа учил меня дома, а затем отдал сразу в первый класс вместо детсада.
Паулина кивнула.
“Возможно, решила, что я будущая карьеристка”, – подумала Холли.
– Вам никогда… – Паулина сделала паузу, – вам никогда не приходили мысли о самоубийстве?
– Не приходили. Ни разу. Я бы никогда не сделала ничего такого.
– Гм-м… – Паулина нахмурилась, уставившись в бумажки.
Молчание затянулось, и Холли стала разглядывать кабинет. Комната была обычной, только обставленная как и положено приёмной психиатра. Тут фермы разделяли долгие мили, а городов было один-два и обчёлся. Так же дело обстояло и с психиатрами – вот почему Холли пришла именно сюда. Паулина Уинфилд была одна на всю округу. На стенах её кабинета были развешаны дипломы, полки книжного шкафа были заставлены книгами и какими-то безделушками. Вот резная деревянная кошка.
Полузасохший цветок. Фото в серебряной рамке. Тут был даже диван.
“И что же, мне придётся лечь на него? – спросила себя Холли. – Нет уж, не думаю”.
Бумажки зашелестели: Паулина отодвинула их в сторону.
– У вас нет чувства, что кто-то пытается вам навредить? – мягко спросила она.
Холли закрыла глаза. Да, она ощущает, что кто-то пытается причинить ей зло. Но ведь так и положено при мании преследования. И это доказывает, что она чокнутая.
– Изредка у меня появляется чувство, словно меня преследуют, – прошептала она наконец.
– Кто?
– Не имею понятия. – Холли открыла глаза. – Что-то странное и сверхъестественное. Оно пытается добраться до меня. И ещё мне снятся сны об апокалипсисе.
Паулина моргнула:
– Апок…
– О конце света. Во всяком случае, мне так кажется. О том, что наступает некий страшный бой… некая большая последняя битва. Между силами… – Холли заметила, что Паулина внимательно глядит на неё. Она отвернулась и обречённо продолжила: – Между силами добра… – она вскинула одну руку, – и зла. – Холли вскинула вторую руку. Потом две её руки бессильно опустились на колени. – Итак, я чокнутая, да?
– Нет. – Паулина повертела в руках карандаш, а затем похлопала себя по карману: – У вас случайно не найдётся сигареты?
Холли посмотрела на неё недоверчиво, и она вздрогнула.
– Нет, вы не чокнутая. И о чём это я? Это омерзительная привычка. Я бросила курить на минувшей неделе.
– Видите ли, доктор… то есть Паулина… – медленно проговорила Холли. – Я тут потому, что не хочу быть чокнутой. Я просто хочу снова стать самой собой. Я хочу закончить колледж. Я хочу кататься летом на лошадях с моей подругой Чарли. А дальше я хочу поступить в институт и изучать динозавров. Возможно, мне удастся найти кладку утконосых ящеров. Я хочу возвратить свою прежнюю жизнь. Только если вы не можете мне помочь…
Холли умолкла, сдерживая слёзы. Она вообще никогда не ревела, для неё это означало бы окончательно потерять над собой контроль. Однако сейчас она ничего не могла поделать. Слёзы хлынули из глаз и побежали по лицу, стекая с подбородка.
Холли смущённо зашмыгала носом и стала спешно вытирать мордашку, а Паулина заозиралась вокруг, ища платок.
– Извините, – сказала Паулина.
Найдя платок, она тут же подошла к Холли.
Она осторожно стиснула руку Холли, и теперь взор её синих глаз лишился своей внимательности и стал девчачьим.
– Извините, Холли. Всё это звучит ужасно. Только я уверена, что смогу вам помочь. Мы доберёмся до самой сути. Вот увидите, вы закончите колледж и будете кататься на утконосах – как обычно. – Она улыбнулась, показывая, что не шутит. – А всё, что вас тревожит, останется позади.
– Вы правда так думаете?
Паулина кивнула. Лишь сейчас она, кажется, осознала, что стоит около пациентки и держит её за руку: не очень-то профессиональное поведение.
– Может быть, вы уже догадались, – проговорила она, торопливо отдёрнув руку. – Вы – мой первый клиент. Однако это не значит, что у меня нет опыта – в университете я была в первой десятке. Итак… Продолжим. – Она похлопала себя по карманам, потом сунула в рот карандаш и села: – Давайте начнём с самого первого вашего сна. Когда…
Вдруг она умолкла: откуда-то донеслась мелодичная трель. Дверная трель.
– Кто бы это мог быть?.. – удивилась Паулина. Она взглянула на часы, стоявшие на столе, и покачала головой: – Простите, я выйду на минуту. А вы располагайтесь тут поудобней, пока я вернусь.
– Не открывайте, – попросила Холли.
Она сама не знала, почему сказала так.
Просто от этой трели по всему телу прошёл озноб, сердце вдруг застучало, и девушка ощутила, как у неё немеют конечности.