Холли знала, как это сделать… Только она не могла. Она не могла нанести удар в спину.
Нанести этот удар тому, кто ничем не угрожал ей в данный момент, кто даже не подозревал, что находится в опасности.
<<О боже! Не будь дурочкой! Сделай это!>>
<<О Богиня! — эхом отозвался голос в её сознании. — Ведь ты не убийца. Ведь это даже не самозащита!>>
Холли находилась в смятении, чуть ли не в истерике. Она услышала свои всхлипывания…
Она заплакала. Её рука опустилась, а мышцы расслабились. Она не сделала этого! Она не смогла… Майонис медленно обернулся. В свете фонаря он выглядел красиво да жутко.
Он оглядел Холли в полный рост и особенно внимательно посмотрел на опущенный деревянный кол. А потом взглянул в лицо Холли.
— Ты очень странная девушка, — почти с искренним недоумением проговорил он. — Почему ты не сделала этого? Тебе хватило ловкости, чтобы освободиться и сделать себе оружие. Так почему же у тебя не хватило мужества довести дело до конца?
Именно об этом Холли тоже спрашивала себя, но в более резких выражениях.
<<Теперь я умру, — подумала она. — И может, навсегда — потому что у меня нет мужества. Потому что я не могу убить того, кто является абсолютным злом и кто окончательно решил убить меня. Это вовсе не высокая мораль. Это глупость>>.
— Думаю, это последствие египетского воспитания храма, — заметил Майонис. — Либо, может быть, той жизни, когда ты была буддисткой… ты помнишь это? А может, ты просто слабая.
<<Просто жертва. Я прожила несколько тысячелетий, будучи жертвой — твоей жертвой. Думаю, сейчас я доиграла свою роль>>.
— Ну хорошо. В действительности всё это неважно. Всё приходит в конце концов к одному и тому же. В общем, так. Давай покончим с этим.
С тяжёлым дыханием Холли неотрывно смотрела на него, как кролик, ослеплённый фарами машины. Никто не должен вести себя как жертва. Каждое создание имеет право биться за собственную жизнь. Однако Холли больше не могла заставить себя даже пошевелиться. Она очень устала. У неё всё болело — от головы до кончиков пальцев рук и разбитых, израненных ног. Майонис улыбался, удерживая взгляд Холли, и глаза его изменяли оттенок — от синего цвета до льдисто-зелёного.
— Будь хорошей девушкой, — тихо и завораживающе пропел он.
< Я не хочу быть хорошей девушкой…>>
Майонис протянул к ней свои длинные руки.
— Не дотрагивайся до неё! — прозвучал голос Терезы со стороны входа в пещеру.
Холли резко повернула голову — туда, где у противоположного конца пещеры появилось новое световое пятно. В первые секунды девушке показалось, что её глючит. Однако это и правда была Тереза. Она стояла там с фонарём в руках — высокая, напрягшаяся, как сжатая пружина… как хищница, приготовившаяся прыгнуть. Только она находилась очень далеко. А Майонис был очень проворным. И прежде чем Холли поняла, что происходит, Майонис уже ринулся к ней. Только один молниеносный шаг — и он оказался позади Холли, сжав руками её горло.
— Не двигайся! — приказал он Терезе. — Или я сверну её хрупкую шею.
Холли не сомневалась, что именно так всё и будет. Она ощущала железную хватку рук Майониса. Этот вампир не нуждался в оружии. Тереза поставила фонарь на землю и подняла руки.
— Ладно, — спокойно произнесла она.
— И скажи, чтобы все, кого ты привела в этот туннель, свалили отсюда. Все — уходите вон! Если увижу хоть кого-то, прикончу её.
Не поворачиваясь, Тереза крикнула:
— Вернитесь к выходу! Все до одного! — А затем взглянула на Холли: — Ты в норме?
Холли не могла кивнуть.
Майонис так крепко сжал её шею, что она еле вымолвила:
— Угу.
Однако Холли могла смотреть на неё, и вампирша могла видеть её глаза. Сейчас Холли знала, что все её опасения, словно Тереза не захочет больше её видеть, беспочвенны. Она любила её. Впервые Холли видела перед собой особу, лицо которой так открыто выражало любовь и заботу. Более того, они понимали друг друга без слов. Всем недоразумениям и недоверию наступил конец. Может, впервые с того времени, когда она была Холи из Двуречья, Холли сейчас безоговорочно доверяла ей. Между ними была полная гармония. И никто из них не хотел, чтобы смерть разрушила всё.
Тереза, наконец, оторвала взгляд от Холли, и посмотрела на Майониса:
— Всё закончено. Ты должен это понять. Тут, внизу, со мной двадцать человек, и ещё двадцать ожидают наверху. — А потом неторопливо добавила более тихим голосом: — Но даю тебе слово, что ты можешь выйти отсюда прямо сейчас, Майонис. Никто тебя не тронет. Всё, что ты должен сделать, — это отпустить Холли.