— Мы приехали.
Марк высадил нас прямо у парадного входа. Едва коснувшись дверной ручки и повернув ее, я протянула руку Бранту и увлекла его за собой в коридор, погруженный во тьму. Неуверенными шагами он проследовал за мной в заднюю часть дома. Где я, стараясь не нарушать тишину, распахнула окно, за которым открывались виды на океан, простирающийся за пределами этих стен. Я и раньше так делала, наслаждаясь впечатляющим видом; океанский воздух очистил спертый воздух комнаты, но внезапно я ощутила неловкость перед этим мужчиной, который, вероятно, владел островами. Я отвернулась от него, пряча румянец, что проступил на щеках, и приподняла волосы.
— Расстегни.
Наступило мгновение замешательства, в течение которого я склонила голову, ожидая ощутить давление на молнии платья. Я почувствовала медленное скольжение, сопровождающееся прикосновением мужской руки по голой коже спины. Чувственные касания затронули мои изгибы, молния остановилась на середине, оставив меня обнаженной. Дыхание Брэнта ускорилось, и пара его поверхностных вдохов заставили улыбку растянуться на моем лице. Так он все-таки живой. Его руки скользнули вверх, оставляя обжигающие прикосновения, и, достигнув моих плеч, он избавил меня от платья, материал заструился вниз по моим рукам и упал на пол. Я повернулась, нагая, оставляя нижнее белье, и послала озорную улыбку, смотря на его одежду.
— Сними его.
— Сделай это. — В его голосе прозвучали вызов и приказ.
Я покачала головой.
— Я хотела бы избавить тебя от привычки указывать женщинам, что делать.
Он нахмурился, потягивая свой галстук-бабочку, ослабляя ее, и расстегивая пуговицы на рубашке.
— Когда ты в последний раз делала то, что тебе говорили?
Я пожала плечами.
— Тяжело думать о том, что было так давно. — Затем, как бы ни хотела стоять здесь и наблюдать за тем, как Брэнт раздевается, я развернулась и выступила из платья и скинула туфли с глухим звуком. Я сделала шаг к кровати, протягивая руку к покрывалу, и немного вздрогнула, когда почувствовала жар его руки, когда Брэнт развернул меня обратно, заставляя уткнуться в твердую поверхность его груди. Обнаженное тело, кожа к коже, жесткие линии встретились с мягкими изгибами. Ничего не разделяло его и меня…
— Никакого нижнего белья? — пробормотала я, когда наши лица находились на сравнительно небольшом расстоянии, и его было озарено мягким светом ночи.
— Похоже на пустую трату времени. — Брэнт не поцеловал меня, даже несмотря на то, что я приподняла подбородок, приветствуя его прикосновение. Его ладонь скользнула под резинку моих трусиков и сжала ягодицу.
— Тогда чем же является мое?
— Приятным отвлечением. — Он скользнул рукой выше и обнял меня за талию крепче, и мне показалось, что я увидела намек на улыбку, прежде чем мы упали на кровать.
Скольжение обнаженных тел, переплетение ног. Неспешные движения, наши рты встретились, и случился первый поцелуй. Его прикосновение губ было робким, движение рук уверенным, и на мгновение я задумалась, целовал ли Брэнт девушек из эскорт-службы, прежде чем трахнуть. Затем его поцелуй углубился, укрепив нашу связь, и я вытолкнула мысль о проститутках из своей головы.
Брэнт отстранился от меня, присев рядом, и скользнул рукой по моему телу, обводя каждый изгиб, затем между нами повисла пауза. Мгновение, наполненное мягким звуком нашего дыхания, наполненное мигом, в течение которого принимались решения. Когда Брэнт взглянул на меня, в его глазах стоял вопрос.
Я промолчала. Перевернулась и, когда ощутила мягкий ворс ковра под моими ногами, встала с кровати. Затем подошла к шкафу, открыла ящик и, копаясь в своих трусиках и стрингах, нашла фольгу от упаковки презерватива. Достала квадратик и направилась к кровати, скользя взглядом по его телу, когда он, полностью обнаженный, лег на спину. В его глазах играли дерзкие искры, а едва уловимая ухмылка подчеркнула ямочку на его щеке, и он не предпринял ни малейших действий, чтобы прикрыть свой огромный, покоившийся на бедре, орган.
Я не ожидала уверенности, которую он излучал, полагая, что компьютерный гений будет более застенчив по отношению к своему телу и более заносчив в проявлении своего разума. Но Брэнт не произнес ни единого слова о работе, не поднял тему денежных активов или же его компании. Он относился к этому так же, как и я, словно двое взрослых людей, которые хорошо проводят время вместе. Мужчина вытянул руку, взял презерватив, положил его на ночной столик и затем взял мою руку, нежно сжимая.