— Меня зовут не Брэнт.
— Конечно же тебя зовут, Брэнт. И вчера ты исписал три страницы за то время, которое мне потребовалось, чтобы сходить в туалет. Так что не говори, что ты не знаешь, как это сделать.
Я не знал. Я ничего не ответил, уставившись ей в лицо.
— Я хочу к маме.
Я не так сильно хотел к маме, просто хотел убежать от этой женщины.
Она посмотрела на меня.
— Твоя мать на работе, Брэнт. Тебе это известно. Она будет дома в шесть. А до тех пор ты останешься со мной.
Она была лгуньей. Все, что говорила эта уродливая женщина, было ложью. У моей матери не было работы. Она целыми днями сидела дома. Проводила время со мной. Разрешала смотреть телевизор, а в перерывах на рекламу давала мне Hershey's Kisses (прим. пер.: Hershey's Kisses — марка шоколада, впервые произведенная компанией Hershey в 1907 году) и стакан молока. Я плотно сжал губы и уставился в лист бумаги. Я ненавидел эту незнакомку.
— Ты хочешь немного поработать над компьютером, а потом вернуться к этому?
— Я хочу посмотреть телевизор.
Часы на полке показывали, что уже почти четыре. Мама разрешала мне смотреть телевизор в любое время после трех.
Незнакомка нахмурилась.
— Тебе не нравится смотреть телевизор, Брэнт. От него болит голова, помнишь? Почему бы тебе не поработать над компьютером.
Она схватила меня за руку, я начал вырываться, ее хватка ослабла, затем она сильнее сжала мою руку, до боли впиваясь ногтями в мягкую кожу.
Я не знал, чего она хочет от меня, что я должен делать с кучей хлама, валявшемся передо мной: экран компьютера и куча мелких деталей. Это был не компьютер, а беспорядочное нагромождение проводов. Единственный компьютер, которым я пользовался, — компьютер моего отца, который был очень прост в использовании, достаточно нажать большую и легко находимую кнопку включения. Здесь не было кнопки питания, и это заставило меня почувствовать себя еще глупее. Я покачал головой.
— Значит, мы возвращаемся к дробям, — вздохнула она. — Реши эти четыре страницы, без отговорок, Брэнт.
Я отвел глаза от потрепанных страниц, которые мы пихали и толкали друг другу, пока они не порвались в правом углу.
— Меня зовут не БРЭНТ! — закричал я, охваченный гневом.
Женщина вздрогнула, ее голова дернулась назад, и я увидел перемену в ее глазах, какое-то колебание. Мне это понравилось. Я оттолкнулся от стола и встал, став таким же высокий, как она, я был выше на голову своих одноклассников. Это дает мне силу над другими. Над этой женщиной.
— Тише, Брэнт! — выругалась она, вставая на ноги и кладя руку мне на плечо, впиваясь ногтями и пытаясь усадить меня вниз, в кресло, мышцы моих ног сопротивлялись ее попыткам.
— МЕНЯ ЗОВУТ НЕ БРЭНТ!
Закричал я и потянулся к ней. Уперся обеими руками в ее грудь, на мгновение испытав подростковое удовольствие от запретного ощущения женской груди, даже несмотря на то, что она принадлежала старой женщине. Я сбил ее с ног, споткнувшись, она отпустила мое плечо и бесконтрольно замахала руками, падая вниз.
Я приблизился, сел ей на живот, как «Буян» Родди Пайпер (прим. пер.: Родерик Джордж Тумбс — канадский борец-вольник, профессиональный рестлер и актёр, известный под сценическим именем «Буян» Родди Пайпер) сделал это с Халком Хоганом, несколько недель назад я смотрел их бой по телевизору. Этот ход сработал отлично, она боролась и кричала, но ей это не помогло. Халк сделал атлетический пружинный прыжок, отбросив Родди через весь ринг, а она только извивалась подо мной, словно перевозбужденная собака.
— Брэнт! — крикнула она, ударяя меня в грудь и используя голос, которым говорила моя мать, когда была сильно расстроена.
— МЕНЯ ЗОВУТ НЕ БРЭНТ!
Я замахнулся кулаком, как учил меня отец в нашем гараже, когда я бил по его бейсбольной перчатке, большой палец спрятан, запястье сильное. Она вскинула голову, крики прекратились, руки взлетели вверх, чтобы защитить лицо, я наносил удар за ударом, дрожащие руки не защищали ее, она начала рыдать, к тому времени, когда мои руки устали она замолкла.
Мой отец хорошо меня обучил. Можно позволять кому-то давить на тебя только до определенного предела, а потом ты должен дать отпор. Постоять за себя сначала словами, затем кулаками, если слова не помогут. С этой лгуньей я пытался действовать так, как учил отец. Пытался объяснить, прежде чем применить насилие.