— Навсегда. Я говорю тебе об этом годами, Брэнт. Много лет я знаю о твоем состоянии. Годы, в течение которых любила тебя. Я люблю тебя, несмотря на это. Люблю тебя, в том числе и это. Каждую часть тебя, даже ту, о которой ты не имеешь понятия.
Он издает рык, его грудь вибрирует рядом со мной.
— Это сводит меня с ума. Я ревную к нему, тебе это известно?
В его ворчливом тоне звучат нотки одержимости, я улыбаюсь, радуясь, что он не видит моего лица.
— К Ли?
— Да, к Ли, — он произносит это имя так, словно оно непристойное.
— Это взаимная неприязнь. Он тоже очень ревнует к тебе.
— Да?
Потрясение в голосе Брэнта заставляет меня хихикать.
— Ты шутишь? Миллиардер, проводящий ночи с моей сексуальной задницей? Конечно, он ревнует. Он знает, как сильно я люблю тебя, даже если ты этого не замечаешь.
Он наклоняется ко мне, и я чувствую, как наша связь возвращается, восстанавливая баланс между нашими душами.
— В этом дело, да? Поэтому ты отказываешься выйти за меня замуж?
Я сглатываю. Провожу руками по его груди и спине, прижимаюсь ртом к его коже и целую линию ключицы.
— Именно поэтому я не вышла за тебя замуж. Из-за моей лжи, из-за секретов, которые скрывала от тебя. Не думала, что тебе нужна жена с секретами.
Он опускает руку, накрывая ею мою задницу. Нежно сжимает.
— А сейчас?
Я отстраняюсь, чтобы посмотреть вверх, в пар, я едва могу различить черты его лица.
— А теперь… нет секретов. У меня.
В этот момент его тело замирает, кожа стягивается, формируется жесткость, мои руки и тело чувствуют перемены. Когда он говорит, двигаются только его губы:
— Ты имеешь в виду… что сейчас… — Его голос едва слышен в нем сквозит уязвимость… — Ты выйдешь за меня замуж? За такого?
Я делаю шаг вперед, прижимаюсь к нему каждой частичкой себя, желая заползти в его разбитое, испуганное сердце и обнять.
— Я имею в виду, что ничто не сделает меня счастливее.
Он стонет, прижимая свои губы к моим с такой силой, что это причиняет боль, собственнически обхватывает меня, притягивая к себе, словно у него больше не будет возможности прикоснуться ко мне.
— Ты согласна? — резко спрашивает он, отрываясь от моего рта, требуя подтверждения.
Я улыбаюсь, смотрю ему в глаза.
— Я согласна, Брэнт Шарп. Я выйду за тебя замуж и стану твоей женой, когда ты захочешь.
— Вчера, — промурлыкал он, возвращаясь к моему рту. — Сейчас. — Он подается вперед и крепко прижимает меня себе, я ощущаю размер его потребности. — Навсегда.
Затем мой будущий муж занимается со мной любовью в душе нашего дома. И я делаю все от меня зависящее, чтобы следующие пятнадцать минут никто другой не завладел его мыслями. Во всех смыслах.
ГЛАВА 64
— Когда придет доктор?
Одетый в боксеры, Брэнт натягивает футболку, тянется к джинсам, хотя я бы предпочла, чтобы он был в пижаме, в постели, и вел себя как мой пациент.
— В ближайшие полчаса.
Он открывает ящик и тянется внутрь, достает пузырек «Aciphex» и бросает его мне.
— Спроси, что это и для чего предназначено.
Я изучаю пузырек, открываю крышку, она наполнена белыми таблетками.
— Это не «Aciphex?»
— Нет. — Он выглядит смущенным. — Джиллиан сказала, что они будут контролировать провалы в памяти.
— Что? — Я поднимаю руку. — Подожди. Нам очень многое нужно обсудить, все это безумие. Большая часть касается Джиллиан. Ты можешь рассказать мне все за пятнадцать минут?
Он пожимает плечами.
— Я могу уложиться в пять.
Я кладу пузырек с таблетками в карман.
— Давай сядем и поговорим.
— Когда мне исполнилось одиннадцать лет, все в моей жизни начало меняться. Это произошло после покупки моей семьей компьютера, знакомство с передовыми технологиями затронуло не только мои увлечения. Было похоже на то, что мой мозг включился на полную мощность, причем сразу во множество направлений, отпирая дверь, которую я закрыл. Я всегда был умным, но внезапно стал гением. Я начал применять различные сведения, идеи, вычисления, которые мне были известны, и использовать их так же, как компьютер — простые правила могут взаимодействовать друг с другом для получения результата. Мой разум переродился и был одержим открытием. Я мог придумывать, обрабатывать больше информации, делать сотни вычислений в минуту, но меня также одолевали цвета, образы, мысли… такой огромный поток информации я не мог обработать одновременно. Я хотел создать сразу три вещи. Или иметь два разных мнения по одному и тому же вопросу в одно и то же время. Я бы спорил сам с собой, представляя обе стороны, мой разум понимал бы нюансы и мнения любой стороны и чувствовал бы себя уверено во всех аспектах.