— Ладно, — как-то устало сказал Грос, — но ты сильно рискуешь!
— Я понял, — ответил я, — до завтра! И спасибо тебе, друг!
И, повернувшись к нему спиной, я пошел домой. У меня еще были сегодня дела.
Придя домой, попал как раз к ужину. За столом были все, кроме самого старшего брата Грана, но он дома практически не бывал, так, заходил в гости и то нечасто. Зато, за столом сидел чем-то очень довольный Зерт.
Глядя на его сияющее лицо, я пожелал всем доброго вечера и приятного аппетита.
— Скорее мой руки и садись за стол! — тоном, не допускающим возражений, приказала матушка.
— Ага! — бросил я и метнулся мыть руки. Есть хотелось сильно, плюс от стола распространялись такие запахи, что я, реально, боялся захлебнуться слюной.
Наверное, по вине сильного оголодания, начало разговора я пропустил. Что-то различать, кроме еды, я начал спустя минут десять, почувствовав приятную заполненость желудка.
— …звание лейтенанта! — услышал я.
— Э-э-э, — попытался я обратить на себя внимание, — а не повторишь еще раз, а то я не все расслышал? — обратился я к отцу.
Отец добродушно ухмыльнулся.
— Что, треск жующих челюстей мешал ушам слушать? — ехидно поинтересовался он.
— Да нет, — в тон ему ответил я, — просто исключительный вкус еды отключил мозг и он мог только наслаждаться пищей!
— Мама, ужин бесподобен! — закончил я.
Отец аж застыл, восхищенно глядя на меня.
— Ты смотри, как загнул! — пробормотал он. — Я сказал, что барон вернул мне звание лейтенанта, с соответствующей оплатой и всеми привилегиями. Вот так! А еще во, видел? — он вытянул вперед правую руку и я увидел на среднем пальце перстень — печатку с какой-то гравировкой.
Присмотревшись, я узнал герб баронства — стоящий вертикально меч на фоне щита и над щитом — восходящее солнце.
— Ух, ты! — восхищенно пробормотал я — перстень с нашим гербом! Здорово! Ты теперь, как барон, с гербом!
Я уже понял, что это и есть та самая малая печать, переданная бароном моему отцу, но решил не показывать своего знания. Мне не сложно, а отцу — приятно!
— Вот именно! — гордо сказал отец. — Так что, теперь вы должны слушаться меня еще лучше! Во всяком случае, сильней, чем маму! — шутливо закончил он.
Мама тут же взвилась со своего места, рядом с ним, и сделала вид, что очень сердится и вот-вот произойдет что-то очень страшное:
— Ах, ты, а еще муж! — громко, но со смехом в голосе начала она, притворно замахиваясь на отца рукой. — Да я сейчас как тебе задам!
— Не боюсь! — гордо отвечал отец, тоже посмеиваясь. — Ты сейчас без оружия, а потому можно тебя не опасаться!
— Это ты про какое оружие? — матушка подозрительно прищурила левый глаз, как бы прицеливаясь.
— Ну, как же? — делая удивленное лицо, продолжал батя. — А где твоя, уже притертая к руке скалка или сковородка?!
И он громко рассмеялся.
— Ага, — притворно огорченно произнесла мама, — а без нее я, значит, не страшная?!
— Ты и с ней не страшная, — он схватил ее и, не обращая внимания на ее притворные попытки освободиться, усадил себе на колени. — Ты все равно прекрасна, даже когда размахиваешь удлинителями и утяжелителями своих нежных рук!
Матушка покраснела от удовольствия, на мгновение прижалась к его груди, а потом решительно вырвалась из кольца его рук, поправила прическу и, окинув взглядом стол обратилась сразу ко всем:
— Может, кому-то что-нибудь подложить?
Все, сидящие за столом, вразнобой, но очень единодушно отказались.
— А еще чего интересного? — уже напрямую поинтересовался я, пытаясь понять, что я пропустил.
Отец немного подумал, подвигал губами, как делал всегда, когда хотел изречь что-то внушительное или внушающее, короче, к его словам следует прислушаться.
— Уезжаю я завтра, скорее всего, не будет меня с месяц. Да, еще, я забираю с собой Зерта, так что, вам всем говорю — слушаться маму, как меня! Приеду, если узнаю, что не слушались — накажу строго!
Матушка тут же, как всегда, вступилась за всех нас:
— Да, ладно тебе, Брокс, будут они меня слушаться, они всегда слушаются!
— Вот приеду, посмотрим! — все таким же строгим голосом продолжил отец.
Я решил прояснить для себя еще один момент.
— Пап, а вы с Зертом завтра рано поедете?
Отец подозрительно посмотрел на меня и спросил:
— Не очень, часов в одиннадцать, а тебе зачем?
— Понимаешь, мне нужно поговорить с Зертом, и я просто хотел понять сегодня это делать или я успею завтра с утра?