– Да, господин! – сказала Фатима негромко.
– Корми ее только самым лучшим из того, что у меня есть. У нас у всех есть… Возьми для нее у любого из наших людей то, что считаешь нужным, и скажи, что это я приказал. Все… иди!
Фатима с помощницей подошла к принцессе. Та, судя по всему, немного успокоилась. Поняла, что она жива, что люди вокруг нее пока не собираются делать ей ничего плохого. Некоторые слова из чужого языка она понимала, выучила во время плавания на корабле. Она не испугалась при приближении Фатимы. Ее совершенно не пугал внешний облик старой ведьмы. За свою недолгую жизнь она уже поняла, что внешнее уродство – не самое страшное, чего надо бояться.
Фатима без лишних слов и каких-либо объяснений стала сильными костлявыми пальцами ощупывать все тело Принцессы. Начала с ног, затем живот, ребра, руки, перевернула ее на живот, словно тюк к поклажей. Ощупала спину, бедра, еще раз ноги и руки, шею. Принцесса терпела, иногда вскрикивала – она поняла, Фатима проверяет ее кости, все ли они целы, нет ли переломов и вывихов.
Закончив ощупывание, Фатима села удовлетворенная рядом. Крикнула Старейшине – «Все кости у нее целы, а ушибы скоро заживут!». Показала жестами Принцессе, что все у нее целое, не поломанное, и улыбнулась. Принцесса облегченно вздохнула и улыбнулась ей в ответ.
Тем временем шатер старейшины уже развернули, и Фатима со своей хромой помощницей подняв Принцессу за руки с двух сторон, даже не повели, а потащили ее в шатер.
Положив принцессу в шатре, женщины нагрели в большой посудине воды, помыли Принцессу и одели в свои старые одежды. Одежду принцессы помощница Фатимы понесла к ручью, который протекал неподалеку, чтобы почистить и постирать.
Старая Фатима долго колдовала над огнем, над которым висел небольшой железный котел. Она бросала туда разные травы, коренья, что-то нашептывала, напевала раскачиваясь и закрыв глаза. Принцесса все это видела, так как костер этот горел возле ее шатра, бывшего шатра старейшины, но теперь этот был ее шатер. Она чувствовала в нем себя хозяйкой. Она успокоилась, у нее появилась уверенность, что здесь ей ничего не угрожает. Она не знала, что ее ждет впереди, но это незнание совсем не омрачало ее. У нее появилась уверенность, что все будет хорошо.
Наконец, Фатима закончила, перелила немного сваренной жидкости в глиняную чашку и поднесла принцессе:
– Пей! – жестами сказала она – Пей и спи! Проснешься здоровой и веселой!
Жидкость была не очень противная. Принцесса стала пить ее маленькими глотками. Глаза ее стал застилать дремотный туман. Фатима поймала выпавшую из рук Принцессы почти пустую чашку, та уже спала.
Фатима еще некоторое время сидела рядом раскачиваясь и напевая не то колыбельную, не то молитву. Затем укрыла Принцессу теплой накидкой из верблюжьей шерсти, внимательно посмотрела ей в лицо, погладила рукой по голове, прошептала не то молитву, не то заклинание и удалилась.
Проходя мимо Али, который расположился возле шатра со всем своим скарбом – походной сумой кочевника и седлом от своего скакуна, который стреноженный был неподалеку, – она сказала ему, что Принцесса будет спать долго.
Не только Али сторожил принцессу. Был еще один охранник – дромадер. Он все время был рядом возле шатра. Никто его не отгонял, он ведь был дромадером старейшины. Он все время осматривался вокруг, то подходил совсем близко к шатру, то отходил подальше, но шатер и принцесса были всегда в поле его зрения. Его не интересовало кожаное ведро воды, которое ему принесли, и тюк соломы для еды. Он не пил и не ел – он выполнял свой долг, он охранял ту, которой он собирался служить до конца.
Этот день ничем не отличался для кочевников от других дней, все занимались своими делами как обычно. Только часть воинов занималась кораблем. К вечеру все приготовления были закончены. Все трупы были сложены внутри разрушенного корабля. Все ценное было снято и с трупов, и с корабля. Не так много ценного тут было.
Ветер подул с берега в сторону моря и корабль подожгли. Быстрое пламя охватило сразу сухое дерево, но когда сильный огонь спал, дерево горело и тлело еще очень долго.