− Не смей даже говорить об этом! Тебе никогда не получить ее, Реджин – бессмертна!
− Слова, это только слова, гордец. Ничто не вечно.
− Мне нужно войти туда, чтоб вернуться. Там бродит душа моего нынешнего перевоплощения, я должен убедить его принять меня, тогда я смогу вернуться к своей жене и на этот раз есть шанс, что навсегда!
Хель рассмеялась скрипучим, противным смехом, что заставлял трястись от страха даже других чудовищ.
− Все также самоуверен, такой же гордец! Ты так и не понял, что сгубило твою жизнь, военачальник? Ты слишком дерзок! Ты называешь женой дочь богов, и требуешь моей услуги вместо того, чтобы смиренно просить! Даже великий Один молил меня вернуть Бальдра, и я отказала! А ты, ничтожная тварь, смеешь что-то требовать?!
Эйдан стиснул зубы, чтобы не взорваться.
«Каждый раз одно и то же!»
− Мы заключали сделки и прежде, Хель, просто назови цену!
− Цену? Ну что ж, если тебе удастся, то я просто возьму его душу взамен твоей, но если нет, то
берегись наглец – ты дашь мне клятву отдать то, что мне вздумается потребовать по первому же слову, и поверь - я заберу самое ценное!
− Самое ценное, что было в моей жизни, уже отняли у меня! Я согласен на твои условия.
Злобно усмехаясь, Хель взмахом руки открыла для него портал:
− Что ж тогда ступай навстречу своей судьбе, Эйдан Свирепый, скоро увидимся!
Без колебаний берсеркер шагнул во тьму, что обещала ему исполнение самых смелых желаний.
Реджин ждала его там.
− Прощай, да помогут мне боги, я надеюсь никогда неувидеть тебя снова!
***
Хаос.
Вот единственное слово, которым можно описать мир духов. Бесконечное множество дверей, ведущих в никуда из ниоткуда, темные коридоры, по которым эхом разносятся вопли ужаса и стоны удовольствия, и если вдруг заметишь свет в конце, не стоит так уж к нему торопиться, вполне возможно, что за ним зияющая пропасть.
«Никогда бы мне неотыскать здесь его, если бы наши сущности не переплетались в одну».
Их притягивало другдругу, словно два магнита, и Эйдан просто шел туда, куда его вела неведомая сила их связи.
Наконец за очередной дверью он обнаружил его. То есть нового себя.
Огромный мужчина неподвижно стоял в темной комнате, безмолвно уставившись в единственное окно. И даже не вздрогнул, когда он подошел ближе и встал рядом с ним.
Внимание Эйдана привлекло сияние за окном.
− Реджин…
Ненастоящая, конечно. Ирландец видел лишь свои воспоминания. Но картина завораживала…
…Она была обнажена и по-прежнему великолепна. Такая же красавица, какой навечно вошла в его сердце. Сияя своими бездонными голубыми глазами, малышка Валькирия забрасывала его реинкарнацию грязью. Неужели этот олух плохо удовлетворил ее? Викинг уже готов был зарычать, но внезапно передего глазами мелькнуло воспоминание о ней в его постели, о том, как она выглядела, когда он доводил ее до экстаза. Словно живая молния. Завораживающе.
И сейчас она также сияла. Выходит, они просто дурачились, словно дети. И она была… счастлива.
«Без меня?»
Глупости, вероятно, Реджин не разделяла их всвоем представлении, потому что отлично знала, что он вернется, как только сможет. Но все же… с ним она никогда не вела себя так… непосредственно.
Хриплый голос мужчины слева заставил Эйдана встряхнуться:
− Знал, что ты придешь, викинг. Только все зря.
− Что это значит?!
Ирландец перевел на него взгляд:
− Я сказал, что ты пришел зря в этот раз. Мы больше не вернемся, Реджин больше не будет страдать.
Окинув мужчину пренебрежительным взглядом, берсеркер сухо бросил:
− Согласен, не будет. Но не вернется только один из нас.
− Что ты имеешь в виду?
− Может ты и щепетилен настолько, что тебе наплевать на ее слезы, но для меня никогда не было ничего важнее Реджин! Ты отступишь назад, а я займу твое место и, клянусь Одином, буду жить, пусть и проклятой пиявкой! Ничто не удержит меня от нее!
Деклан внезапно двинулся на него, несказанно удивив этим военачальника:
− Не смей говорить, что любишь ее сильнее! Именно твоя гордость и обрекла ее на эти тысячелетние страдания! Я же просто хочу дать ей шанс быть счастливой.
Выгнув бровь, Эйдан изумленно уставился на него:
− Ты ничего не знаешь о том, что было. Я сходил с ума по ней и до сих пор схожу. Впрочем, она всегда отвечала мне взаимностью, боги, мне просто не хватило времени завоевать ее сердце окончательно! Хочешь ей счастья? Нет ничего проще, позволь мне вернуться и исправить все.
Внезапно на губах ирландца появилась самодовольная улыбка, которая совсем не вязалась с грустью в его глазах.