детей своѐ самолюбие тешишь. Зачем тебе новые враги? Со старыми сначала помирись...
-Что ты мне новых врагов пророчишь? Да эти молокососы, когда почуяли, что
жареным пахнет, наверняка попрятались по лесам и сидят, носа боятся показать.
Напоролись, поди, на кучку бестолковых жлобов, а им со страху какие-то пираты
померещились.
-Эти молокососы почти сорок разбойников перебили, пока ты в замке
отсиживаешься да своих людей по кустам прячешь. А про пиратов мне не они, про
пиратов Хлодвиг сообщил, -отозвался Батлер.
-Только не надо меня трусом выставлять!
-А тебя трусом никто не считает, -пробурчал Луко. -Ты мальчишек по-скотски
подставил. И вины своей не хочешь признать.
-Я признаю только то, что мне надоело ваши морали выслушивать. Эй, Алан,
готовь свой десяток к выходу, да поживей! -крикнул Хорд через приоткрытое окно. -Через
час выступаем в Глухую.
Сотник язвительно оглядел собравшихся и, не переставая ѐрничать, добавил:
-Грехи замаливать перед деточками. И не беспокойтесь, господин Батлер, я не
затеряюсь в дороге. А в пути поищу по кустах Ваших ученичков. Если они со страху ещѐ
в штаны не наложили, то верну их Вам даже не испачканными.
Громко хлопнула входная дверь. Четверо оставшихся молча слушали, как затихают
торопливые шаги.
-Что-то слабо мне верится, что он хоть кого-нибудь вернѐт, -покачал головой Луко.
-Одна надежда, что там Хлодвиг.
Кор сидел в тесном кругу мужчин, которые ещѐ были в состоянии держать оружие
и изъявили желание помочь юношам.
-Я никого не принуждаю и предупреждаю сразу: это опасно. Пираты могут пойти
на любую хитрость, чтобы отрезать нас от корабля. Часть из вас останется прикрывать
лагерь с женщинами. Другие...
Хрупкая мальчишеская фигурка терялась среди крупных крестьянских тел, но все
слушали своего спасителя, умело рисовавшего прутиком на песке замысловатые схемы.
Мужики согласно кивали, время от времени вставляя свои поправки, и к концу
совещания напрочь забылась привычная сословная разница между простыми работягами, всю жизнь горбящимися, чтобы прокормить семью, и их гордыми неприступными
защитниками. Сейчас все они стали защитниками. И знали, что завтра кто-то из них уже
не будет вот также сидеть у ночного костра.
Гонцу влили в рот воды и отшлѐпали его по щекам. Он с трудом открыл глаза, но
его взгляд ещѐ какое-то время не выражал никаких мыслей.
-Что с кораблѐм? -взревел капитан, предварительно выгнав из дома остальных
пиратов.
-Они... Они обманули нас... Переоделись в наших... Как будто пленников везли... С
ними был тот говнюк, которого мы в море подобрали... Но я застрелил его.
Целый град отборной брани должен был до основания разнести крестьянский
домишко. Выждав, когда у пиратского главаря кончится воздух в лѐгких, Отгар резко
оборвал поток излияний.
-Заткни свою пасть!
75
Склонившись над раненым, он спросил:
-А ты как уцелел?
-Они отпустили меня. Раненого. Велели передать, что не тронут корабля, если...
-Ну...
-...если Вы, господин Отгар, отпустите целыми и невредимыми обоих пленных
рыцарей. Они будут ждать ответа завтра в полдень возле брода, где... где была наша
засада.
-Времени не теряют, -мрачно вставил Рейли.
Чьи-то тяжѐлые торопливые шаги затопали по крыльцу, и дверь распахнулась.
-Я кому говорил: не входить сюда! -сорвался на визг капитан, хватаясь за оружие.
-Господин капитан, пожар! -залепетал перепуганный таким приѐмом пират. -Дом
старосты горит!
Эрг сидел неподвижно минуты три-четыре. Его надсадное дыхание пугало
Хлодвига. Одно радовало: это не эпилепсия, и его лучший ученик не превратился в
припадочного.
Наконец юноша стал дышать ровнее, а затем и открыл глаза. Он улыбнулся,
смахнул со лба пот и заговорил, словно и не было тех пугающих минут.
-Я не ожидал, что смогу услышать его. Здешний Исповедник, - ему удалось
уцелеть, - сообщил, что сейчас в доме лишь трое пиратов. И двое возле дома. Остальные
ушли. Прискакал кто-то и привѐз плохую для них весть. У нас очень мало времени.
Только сейчас молодой человек обратил внимание на ошалелые глаза Мастера.
-Не удивляйтесь, Учитель. С самого раннего детства меня воспитывал Исповедник.
Боцман едва успел перехватить кое-что со стола начальства, так и не утолив толком
голод, когда за ним пришѐл арбалетчик.
-Приспичило их, -бухтел он, отодвигая тяжѐлый засов. -К стене, живо!
Арбалетчики проскользнули вперѐд и встали по обеим сторонам двери.
Старый Рыцарь послушно отступил в дальний конец комнаты, а мальчишка,
неподвижно стоявший в паре шагов от двери, шагнул назад раз, другой, и исчез.
Хью, вошедший за бадьѐй с испражнениями, которую требовали вынести
арестанты, видел, как юноша отступает. Потом очертания его фигуры размылись. Бледная
стремительная тень мелькнула перед глазами, закрыв на полмига крошечное оконце под
потолком, и что-то огромное чѐрное обрушилось на голову коротышки.
Хлодвиг не видел ничего, кроме расплывчатого пятна, мелькнувшего на фоне
двери. И в тот же момент трое пиратов, отшвырнутые неведомой силой, разлетелись в
разные стороны, словно кегли. Арбалетчики, сползшие по стене в разных углах комнаты, выглядели тряпичными куклами. Большей частью из-за вмятой вовнутрь груди. Боцман, которого не сдерживала сзади никакая стена, улетел дальше всех, благополучно миновав
дверной проѐм. Но его тело тут же заслонила материализовавшаяся фигура Эрга,
дышавшего, словно загнанная лошадь.
Рыцарь помотал головой и протѐр глаза:
-Кажется, я на ходу заснул, -недоумѐнно пробормотал он.
-Скорее, Мастер. Берите арбалет. У ворот ещѐ двое. Мой левый, Ваш - правый.
Старый Рыцарь осторожно снял палец мѐртвого пирата с курка и поспешил за
молодым человеком.
-Когда-нибудь объясни мне свой фокус с моим отключением сознания, попросил
старик, проверяя оружие.
Убедившись, что с оружием всѐ в порядке, пленники распахнули дверь из подвала.
-Теперь я наверх, а Вы седлайте коней, -скомандовал Эрг, отшвырнув разряженный
арбалет на тела часовых, карауливших крыльцо.
76
Наскоро нацепив свою кольчугу и пояс с оружием, беглец попытался найти
подмѐтные бумаги Советника, но их нигде не было. Во дворе уже послышался стук копыт
выводимых коней. Эрг сгрѐб в кучу какое-то тряпьѐ, обильно полил его маслом и кинул
туда горящую лампу. Сразу же потянуло разогретым маслом и палѐной шерстью. Едкий
дымок потянулся в открытое окно, а распахнутые двери поддерживали тягу. И, уже когда
двое всадников, промчавшихся по пустынной улице, подъезжали к лесу, пламя
перекинулось на крышу.
Из-за деревьев было видно, как к пылающему дому бежали люди, такие маленькие
и безобидные издалека. Они казались ватагой перепуганных детишек, ищущих защиты у
большого костра. Их слабые голоса, доносимые ветром, едва нарушали тишину
опускающегося вечера. Крики и шум пожара, приглушенные расстоянием, не смогли
заглушить звука треснувшей за спиной сухой ветки.
Хорд действительно не стремился затеряться в дороге. Десяток Алана Ньюса,
выйдя из замка во второй половине дня, вечером уже был в Отмели. Сотник поднял на
ноги всю деревню, требуя для своих людей лучший ночлег и лучшую пищу, а для коней -
лучшие стойла и корм. Староста, знавший и раньше командира первой сотни как
деятельного человека, в этот раз совсем сбился с ног, выполняя его многочисленные
требования.