Колдун хрипло рассмеялся.
— Жалкий здесь только ты! — не сдержалась девушка, чувствуя, как гнев затопил разум. Запястья обожгло огнём от натянутых цепей: если бы только она могла добраться до него!
Дея могла поспорить, что у неё хватило бы сил переломить эту хрупкую мерзкую шею. Сколько ей было лет, когда мама погибла? Кажется, пять. Деамара точно не помнила. Зато хорошо помнила, как ночами рыдала в подушку и звала её. А сколько стычек произошло между маркатами и анмарами? Уже и не сосчитать. Сотни жизней…
Колдуну явно доставлял удовольствие её гнев.
— А теперь я принесу её дочь в жертву тёмному богу, — сказал он.
— Зачем? — на самом деле, Дее плевать было на его планы. Но маг явно увлёкся беседой. Нужно было продолжать тянуть время, пока он не опомнился.
— Простой человек мне не интересен, — поделился колдун. — Вас много. Но вот твои дети…Часть божественного чуда. Богиня Луны и Тёмный Жнец — извечные соперники. Если я принесу ему столь желанную жертву, тёмный бог меня щедро наградит.
Дея едва сдержалась, чтобы не выкрикнуть проклятие, испытав жгучую ярость, смешанную с животным страхом за своих детей и отвращением. Вместо этого она закрыла глаза и попыталась успокоиться, думая о том, что Аснар и Берий скоро найдут её.
***
Берий действительно нашёл лодку. Она была привязана цепью к кольцу, вбитому в гранитную скалу. Выглядела посудина плачевно. Но на проверку оказалась достаточно прочной. Маркат оттолкнулся, пустив лодку по течению, и лег на дно, надеясь, что его никто не заметит с берега.
Старые доски пахли солёными водорослями и гнилью. Но Берий не обращал на это внимания, прижавшись к ним щекой. Он думал только о том, где сейчас его женщина. Страшно подумать, что с ней. Она, наверное, ужасно напугана. А как же дети? Это может навредить детям? Наверняка! Не зря ведь говорят, что беременным нельзя сильно волноваться.
Берий с силой сжал кулаки, гася очередной приступ жгучей ярости. Он обязательно убьёт того, кто посмел прикоснуться к его жене. И если получится — с особой жестокостью.
Вскоре, маркат поднялся, сел на вёсла и ускорился, постоянно просматривая берег. По нему росли хмурые ели, кое-где ещё остались подтаявшие сугробы, спрятанные в тени деревьев. На одной из прогалин стоял одинокий волк. Шерсть у него висела клочьями, под светлыми кусками проглядывал более тёмный мех.
Два хищника обменялись взглядами, Берий почувствовал, как непроизвольно напряглись мышцы, поднялись волосы на затылке, а нос настороженно втянул чужой запах. Постояв немного, волк отвернулся и скрылся в лесу.
Берег плавно снижался, становился пологим, пока не показался небольшой дикий пляж. Он почти полностью зарос камышом и сухой осокой, а от рыбацкой хижины остался только покосившийся остов. Из воды кое-где торчали сваи. Вытащив лодку на берег и бросив её в зарослях, Берий обернулся тигром и устремился в лес. Вход в подземелье должен был быть где-то рядом.
Вместе со второй ипостасью пришли звуки и запахи, заполнившие всё вокруг, пока маркат не привык к ним. Освоившись, он резко остановился, инстинктивно приседая на лапах.
В лесу он был не один. Чуткие уши уловили шаги. Один, два…семь человек шли, не скрываясь, совсем рядом. Они направлялись на запад, к городу. На свою беду Берий оказался у них на пути. Он был слишком близко, чтобы незаметно уйти. Яркая, тёмно-рыжая шерсть огненным всполохом выделялась среди зеленовато-серого леса. И голые ветви кустарников не могли его скрыть.
Люди шли прямо на него. И вскоре увидели оборотня. Берий поднялся, разворачиваясь к ним. Знакомые маски убитых волков вместо плащей, излюбленные парные кинжалы.
Это племя, живущее дальше на севере, давние враги маркатов. Раньше они тоже были оборотнями. Могли обращаться в волков. Но утратили эту способность. И теперь убивают своих предков, носят их шкуры в тщетной попытке получить звериную силу и ловкость. Маркатов ненавидят и завидуют им.
Берий не нападал первым. Он надеялся, что люди поймут, что с ним связываться опасно. Испугаются, развернутся и уйдут туда, откуда пришли. Он нервничал, чувствуя, что время неумолимо утекает сквозь пальцы. Каждое мгновение промедления может оказаться фатальным.
Но эти люди оказались либо слишком храбрыми, либо глупыми, либо безумными. Берий увидел, как один за другим они достают свои кинжалы и понял, что боя не избежать.
***
Дея опёрлась на стену, пытаясь найти более удобное положение: руки сводило от боли в плечах. Кто-то из детей ощутимо толкнулся в животе, очевидно чувствуя её волнение. Кроме того, Деамара совсем уж не вовремя ощутила голод, хотя, казалось бы, это невозможно в такой ситуации.
Она попыталась придумать, как отвлечь колдуна. Нужно было вытянуть его на разговор, пока он снова не ушёл в себя, но маг сам её опередил. Словно что-то вспомнив, он вдруг сказал:
— Не чувствую страха, — он прищурился и гадко ухмыльнулся. — Думаешь, они найдут тебя?
Дея замерла, не желая выдавать своих эмоций на потеху колдуну. Она вздохнула и только потом посмотрела на него. Старик держал в руке цепочки с двумя клыками. Усмехнувшись, он поднёс их к одной из треног: воздух над ней задрожал, словно от жара, а камни на цепочках, сверкнув, отсыпались тёмным пеплом. Дея не произнесла ни слова. Может это и задержит маркатов, но, она была уверена, не помещает им найти её.
— Конечно, найдут, — тем временем ответил старик сам себе. — Попытаются. — Он провёл рукой над треногой, и в ней вспыхнуло пламя. — Мои пауки не сразу научились справляться с оборотнями, те сильные и быстро восстанавливаются. Но мне удалось вывести совершенно новый вид. Усовершенствованный. С помощью крови оборотней. Так что теперь они ничем не уступают маркатам, а в количестве — значительно превосходят.
Похоже, ему понравилось хвастаться, и он продолжил говорить:
— Ты много знаешь о богах?
Дея больше всего хотела оказаться как можно дальше от колдуна и его разговоров, но пока это было невозможно, и она решила ему подыграть. Приложив все усилия, чтобы в голос звучал спокойно, а не с ненавистью, она ответила:
— Не больше остальных.
Старик закивал. Дея не понимала, ей он кивает или своим мыслям. Он подошёл к следующей треноге и зажёг огонь и там.
— Только не каждому смертному удалось лично пообщаться с божеством, не так ли? В этом мы с тобой даже похожи.
Дея подумала, что если он подойдёт к ней достаточно близко, чтобы переместить на алтарь, она попытается намотать на его шею цепь и задушить. С большим удовольствием.
— Жаль, но божества не так сильны, как все полагают, — магу явно нравилось, что у него появился слушатель. — Они могущественные существа, полные магии. Но они не могут напрямую влиять на этот мир. Только через людей. Таких, как ты. И я.
От треног быстро распространялся жар, а свет осветил весь грот. Из-за сталактитов по стенам и пололку поползли причудливые живые тени, похожие на чьи-то щупальца.
Маг же встал в центр пылающего круга, и патетично вскинув руки, заговорил на чужом языке. Это было похоже на странную молитву, и Дея знала, кому она обращена. Пламя, повинуясь его голосу, истончалось и вытягивалось. Лизнув потолок, оно с шипением опало. Старик замолчал, глядя перед собой.
Дея тоже смотрела туда, опасаясь увидеть нечто ужасное. Но… Ничего не происходило. Тогда колдун повторил свою молитву. Пламя снова взметнулось и опало. И ничего более.
— Похоже, твой бог тебя не слышит, — издевательски сказала принцесса. — Возможно, он недостаточно силён для этого.
— Молчи! — разозлился старик.
Не хватало ещё, чтобы анмарская девчонка стала свидетельницей его бессилия. Он вновь раскинул руки и прочёл заклинание.
И этот раз всё было по-другому, его голос стал низким, вибрирующим, и вдруг обрёл некую силу. Воздух вокруг загустел, едва не звеня от напряжения, а Дее стало тяжело дышать. Жар пополз по ногам и рукам. Показалось, что тени, змеями ползущие по стенам, пытаются дотянуться до неё. Их голоса были тихим шипением огня, и они звали её.