Правда, на самом деле он бездушный Харон. Вампир, чья безжалостность внушает страх даже его собственным собратьям.
— А разве джинны не поглощают энергию окружающей среды?
Ее веки, затрепетав, опустились, дыхание стало едва слышным.
— Ты же сам с утомительным упорством твердил, что я полукровка, — глухо пробормотала она. — Мне нужны еда и отдых.
Вопреки собственной воле Тейн провел пальцами по ее гладким фарфоровым щекам, наслаждаясь прикосновением к шелковистой коже.
— Расскажи мне о своих родителях.
— Нет.
— Лейла!
Она досадливо вздохнула.
— Я не могу рассказать тебе того, чего не знаю. Моя приемная мать нашла меня брошенной в канализационном коллекторе, в Лондоне.
— И ты не знаешь, кем они были?
— Ясно, что один из моих родителей был джинном. Второй… — Она с трудом открыла глаза, пытаясь сделать вид, будто его расспросы оставляют ее равнодушной. — Понятия не имею.
— Чем ты еще обладаешь, помимо способностей джинна?
— Как же! Так я тебе и сказала. — Ее глаза снова закрылись, на лице отразилась детская обида. — Пожалуйста, просто уйди и оставь меня спокойно лежать.
Он смотрел на ее хрупкое тело, хмуро сдвинув брови.
Почему он медлит?
Надо просто взвалить ее на плечо и отправиться в те пещеры к югу от Чикаго, где расположилась Комиссия. Всего несколько часов — и дело будет сделано.
И что самое приятное, по дороге обратно в свое логово он сможет заглянуть в клуб к Сантьяго и снять напряжение с какой-нибудь страстной бесовкой. Или с десятью бесовками — ведь чем больше, тем веселее.
Он слишком хорошо знает, что бывает, если пытаешься защитить опасную и непостоянную женщину.
Из-за подобной ошибки весь его клан был жестоко вырезан, после чего Тейн поклялся не идти на поводу у чувств.
Его пальцы, касавшиеся ее щеки, невольно дрогнули, и, тихо выругавшись, он выпрямился.
— Тебе подходит человеческая еда? — сухо спросил он.
— Да.
— Жди здесь.
Стараясь не думать о собственном идиотизме, Тейн туманом вытек из темных переходов наружу, к сельской местности.
Быстро оглядевшись, он увидел недавно засеянные поля и фермерские дома, дремлющие в серебряном свете луны. Вдали поблескивали воды Миссисипи, а еще дальше — малюсенькие огоньки уличных фонарей небольшого городка.
Типичный сонный пейзаж американского Запада.
Он показался бы слишком тихим большинству вампиров, но Тейну нравились тишина и умиротворение. Его губы искривились в невеселой улыбке. Большинство вампиров предпочитали к тому же, чтобы он пребывал в добровольной изоляции: никто не мог чувствовать себя комфортно в присутствии Харона.
Тейн оставался равнодушным к реакции окружающих, у него была веская причина, побудившая его стать палачом вампиров.
И это никогда не изменится.
Но теперь, словно в насмешку над собственной уверенностью в том, что находится в темноте один, Тейн внезапно напрягся и принюхался. Какого дьявола? Поблизости находились вампиры!
Это его не слишком волновало: надо быть полным идиотом, чтобы дразнить собственного Анассо. Стикс был бы очень зол, если бы кто-нибудь убил одного из его драгоценных Харонов. Тем более Тейн сильнее и опаснее, чем большинство глав кланов.
Однако он оставил Лейлу в тоннелях одну, совершенно беспомощную.
Будь он проклят, если допустит, чтобы какой-то другой вампир запустил в нее свои зубы… или еще что похуже.
С неуловимой глазом скоростью Тейн проник в ближайший фермерский дом — двухэтажное белое строение с большой террасой и клетчатыми ситцевыми занавесками.
Замерев на секунду, он убедился в том, что в здании нет ничего страшнее обычных спящих людей и престарелого пса, который опрокинул мусорное ведро и с наслаждением грызет извлеченную оттуда кость. Оказавшись на кухне, Тейн достал из холодильника необходимые продукты и побросал их в пластиковый пакет, который нашел под мойкой. Прибавил к своей добыче молоко и несколько бутылок воды и покинул дом так же бесшумно, как и проник в него.
Как Гринч.
Только с клыками.
С такой же быстротой он вернулся в тоннели и в ту пещеру, где оставил Лейлу.
Там было пусто.
Ну конечно же.
Бросив пакет, он пронесся по ее следу и легко обнаружил ее в соседней пещере. Несколько долгих мгновений он неверящими глазами смотрел, как она на четвереньках ползет к входу в тоннели. Все ее тело было мокрым от пота.
— Проклятие! — Быстро догнав, он подхватил ее на руки, прижал к груди и понес обратно. — Что это ты делала?