***
— Здравствуй, Халдир.
— Привет, Эллин.
Судя по одежде и оружию, он снова шёл к границе. Отлично, до неё далеко успеем поговорить.
— Халдир, мне нужна твоя помощь.
— Что случилось?
— Я… Это связано с Румилем.
— Что опять натворил этот упрямец? — настороженно спросил эльф.
— Вот именно упрямец, — пробормотала я. — Халдир, почему он меня не подпускает? — вырвалось у меня.
Он остановился и внимательно посмотрел на меня. Я смущённо опустила взгляд и быстро заговорила:
— Даже если я ему не нравлюсь, я не претендую на его любовь, а просто хочу помочь. Его что-то терзает изнутри всё время. Он словно боится открыться кому-либо до конца. Стоит ему начать с кем-то общаться и показывать свою истинную сущность — он же на самом деле вовсе не ледяной гордец — как останавливается. Помоги мне, прошу!
После моей тирады наступила тишина. Подняв глаза, я увидела, что Халдир колебался. То, что он знал о терзаниях брата, было несомненным, но расскажет ли? Наконец он медленно пошёл дальше, а я побрела за ним.
— Ты действительно смогла углядеть всю сущность моего брата. Его глаза отражают его душу с самого детства. Только раньше там не было холода стали, а всегда жило серебро и озорство. Всё изменилось триста лет назад. Никто практически не знает об этом, и я прошу тебя, не болтать.
— Я не буду, — тут же пообещала я.
— Знаю, поэтому и рассказываю. — он на минуту замолчал, а потом начал. — Однажды, Румиль встретился на балу с приехавшей из Имладриса эльфийкой. Её звали — Линнэль. Они быстро сдружились, а после не успели оглянуться, как влюбились. В те дни я не узнавал своего брата. Он был настолько счастлив и пьян любовью, что был готов обнять весь свет. Мы с Орофином были рады за него, надеясь, что всё так и будет продолжаться. Никто практически не знал об этой паре, ибо они всегда уходили в глубины леса. А потом всё сломалось. Раз и навсегда. Был день, когда Румиль ушёл в дозор на северную часть границы. Линнэль решила навестить его, но кто-то ошибочно сказал ей, что он на западной границе. По стечению обстоятельств там шло сражение. Линнэль погибла.
Я в ужасе посмотрела на Халдира, в глазах которого плескалась боль прошлого. Он продолжил с трудом подбирая слова.
— То, что произошло с Румилем… Я не смогу описать этого. Я боялся, как бы он не ушёл вслед за ней, поэтому вместе с Орофином первое время всюду ходил за ним. Спустя сотню лет он снова вернулся к обычной жизни, но совершенно другим. Сталь и холод поселились в его глазах, а в сердце — жестокость и замкнутость. Каждый его поход на границу… Он словно пытался погибнуть, ибо лез в самые страшные столкновения. Хотя, наверное, так и было. Не так давно от рук орков погибла наша мать, а за ней ушёл отец. Теперь он боится кому-либо открыть душу, ибо боится снова испытать эту боль потери. Ему страшно, что он больше не встанет с колен, если такая рана, будет нанесена ему вновь. Когда появилась ты он изменился, — эльф тепло улыбнулся мне. — Серебро в его взгляде — лишь твоя заслуга. Пусть он и ворчит, что ты ему житья не даёшь вечным беспорядком в голове, ему снова есть ради кого жить. Однако он боится подпустить тебя. К тому же он, наверняка, считает, что предаст Линнэль, если признается себе, что любит тебя. Да, да любит, Эллин, — кивнул Халдир в ответ на мой изумлённый взгляд. — Вы были созданы, чтобы излечить души друг друга. Ты нашла того, кто поймёт тебя, а он того, кто залечит его душу, но никак не может пересилить себя.
— Что же мне делать, Халдир?
— Попытайся достучаться до него. Ты нужна ему, я знаю это.
— Спасибо тебе.
— Не за что. Это тебе спасибо за то, что вернула мне брата.
— Кстати, мне недавно пришло письмо от Арвен. К нам возможно скоро придёт Братство, если они пойдут этим путём.
— Я знаю. Меня Келеборн предупредил. Поэтому и иду — встречать наших возможных гостей.
— Я, пожалуй, пойду назад. До свидания. И будь осторожен.
— Обязательно.
***
Последующие два дня я не виделась с Румилем. Он был занят чем-то, а мне постоянно было некогда даже заглянуть в его мысли. Энира закружила меня в круговороте тысячи дел, а когда я наконец брела вечером с надеждой завтра отдохнуть, то увидела шатры возле королевского мэллорна. Любопытство не дало мне пройти мимо, поэтому я направилась туда и столкнулась с Леголасом.
— Эллин? Здравствуй!
— Привет, Леголас.
Он обнял меня, а отпустив, отошёл на шаг назад, окидывая взглядом.
— Я вижу, что пребывание здесь пошло тебе на пользу. Ты словно расцвела.
— Спасибо. Ты пришёл с Братством?
— Да.
Его взгляд перебежал на наблюдавших за нами членов отряда. Я внимательно посмотрела на него и отметила глубокие тени, залёгшие под усталыми глазами. Леголас весь был измотан.
— Тебе надо отдохнуть.
— Ты права, Эллин. Придёшь завтра, расскажешь мне обо всём, что с тобой произошло?
— Конечно. Спокойной ночи.
***
Последующую неделю я провела с Братством и в частности с Леголасом. Мы много общались, и я рассказала ему и о бессмертии, и о всех своих достижениях в эльфийских искусствах, и даже о Румиле. Почему-то мне показалось, что ему можно открыть истинную проблему, лежащую между нами.
— Тебе стоит пойти и поговорить с ним, — сказал мне Леголас, когда мы в очередной раз истаптывали лес.
— Только где же его носит? Я уже почти неделю не слышу его мыслей, он меня не пускает.
Я легонько пнула носком ботинка лежавшую на земле ветку. Молчание Румиля злило меня. Неужели он не понимает, что я волнуюсь? А может ему наплевать на мои чувства?
— Почему же ты не спросишь у его братьев, где он? — спросил Леголас, заставляя меня опустить глаза под его пронзающим голубым взглядом.
— Да потому что так не делают! Если я ему не безразлична, то мог бы и поговорить со мной!
— Гордость! — фыркнул он.
— Да гордость!
— Я не очень хорошо знаю Румиля, но, по-моему, он не уступает тебе в этом качестве.
— Я знаю. В этом и вся проблема, — вздохнула я.
***
Вечером того же дня я, переборов себя, пошла к дому братьев. Если он там сидит, то врежу и уйду!
Когда я уже практически пришла, то услышала голоса. Один из них явно принадлежал Румилю, а вот чей второй, женский я не знала. Мне пришлось спрятаться за зарослями и дождаться их прихода. Наконец они вышли, встав под лунным светом. Это действительно был Румиль, а рядом с ним одна из эльфиек из свиты Галадриэль. Высокая, златовласая с яркими голубыми глазами. Они смялись, болтая обо всём, а потом, она прильнула к нему и… поцеловала.
Зарычав сквозь сжатые зубы, я бросилась прочь. Каких усилий мне стоило не выйти к ним и не дать этому эльфу по губам… Боится он подпустить, боится, что предаст свою бывшую любовь! Знать о нём более не желаю! Главное закрыть мысли, чтобы не услышал. Он больше никогда меня не услышит и не увидит. Попала в сказку, открыла бессмертие, была кому-то нужна… Не нужна! Никто, никогда не поймёт меня, пора уже смириться. Хватит с меня!
Я бежала, не разбирая дороги и не замечая, как по моим щекам катились слёзы. Неожиданно я в кого-то врезалась. Уже решив сбежать, я почувствовала, что мои плечи сжали сильные ладони. Не больно, но отрезвляюще.
— Эллин, успокойся! Что случилось?
— Ничего, — хрипло прошептала я.
— Ну тише, тише.
Это был Леголас. Я уткнулась ему в грудь, тоскливо подумав о том, как жаль, что у меня никогда не было брата. Я просто хочу быть нужной, любимой. Неужели это так много?