— Я думаю, мы должны были привезти проклятый танк, — сказал Старк.
— Очистите свой разум! — я почти зашипела и строго посмотрела на них. И затем вернулась к плетению.
Я пыталась очистить свой разум.
Я пыталась думать о правде.
Но я была слишком молода, слишком испугана, слишком взволнована. Правда состояла в том, что я сконцентрировалась не на том, о чем говорила Танатос.
Правда состояла в том, что мне нужна моя мама и я отдала бы что угодно, чтобы она опять была жива и общалась со мной.
27
Аурокс
Аурокс в спешке покинул территорию Дома Ночи уверенный, что сможет опередить школьный автобус. Так и получилось, по мерка людей было уже очень поздно и дороги практически пусты. Он был рад мчаться под рев мотора. Рад, что у него было достаточно времени, чтобы насладиться вождением и подумать, не опасаясь быть обнаруженным, следя за автобусом, слишком прилежным во всем Дарием.
Неферет приказала сорвать предстоящий ритуал и заклинание смерти, которое Танатос собиралась произнести, хотя она четко дала понять, что он не должен убивать ни одну из Верховных жриц. Аурокс не был удивлен, что ему очень нравилась эта маленькая оговорка. Всего на мгновение, пока Неферет отдавала свои распоряжения ему, он думал, что она прикажет убить Зои. Одна мысль об этом удручала его, хотя по словам Жрицы у него не должно быть способности чувствовать что-либо. Он сосуд. Эмоции людей питали его силы, но как только он пользовался ими чувства должны были исчезать.
Тогда почему, с тех пор как он остался наедине с Зои, когда она оплакивала смерть своей матери, он до сих пор чувствует печаль, глубокое, давящее отчаяние, вину и в последнее время что-то еще, что-то новое? Аурокс чувствовал одиночество.
Он почти слышать глумливый смех Жрицы.
— Да, я чувствую! — закричал он, и его голос эхом отозвался в мчащейся машине, как будто он был один в пещере… всегда один.
— Чувствую, даже если не должен, как сказала Жрица.
Он ударил кулаком в приборную доску, не осознавая, что выбил сустав.
— Я чувствую ее печаль, ее страх, одиночество. Почему? Почему из-за Зои Редберд у меня появляются чувства?
"Мы сами решаем кем нам быть, делая выбор пути, по которому будем идти по жизни."
Казалось, будто он вновь и вновь слышит голос Танатос.
"Только наши действия определяют нас, и будут определять нас, даже после смерти."
— Я был создан, чтобы служить Неферт. — Верно ли то, что сказала Танатос в его случае?
Он вспомнил другие слова Верховной жрицы, будто в ответ на его вопрос.
"… будущее не должно быть продиктовано прошлым."
Голос, раздавшийся в машине, рассеил мудрые слова Танатос. Он приказывал ему повернуть направо и через пол мили он прибыл в место назначения. Аурокс повернул, но вел машину через канавы до тех пор, пока не удостоверился, что припарковался достаточно хорошо, чтобы она была вне поля зрения проезжающих машин или любопытных глаз. Он вышел из машины и, двигаясь быстро и бесшумно, Аурокс пошел параллельно старой гравийной дорожке, которая вела к скромному домику.
Аурокс остановился не доходя до домика, и не только потому что он решил укрыться в маленьком саду, прилегающем к домику и на большом лавандовом поле, обрамляющем его. Он остановился, потому что увидел обожженный круг, находящийся посреди заснувшей на зиму травы. Он узнал это пожарище. Это не было пожарищем от огня, от которого земля обугливалась, а лаванда умирала. Это было холодное пожарище, ледяное, но так же разрушавшее все вокруг.
"Здесь была Тьма." — Сказал себе Аурокс.
И тогда он понял. Неферет и белый бык сделали это. Они убили мать Зои Редберд.
Что-то шевельнулось в нем, как будто колесо, застрявшее в навозе и грязи, наконец то освободилось. Ноги Аурокса подкосились и он тяжело сполз вдоль шершавого ствола дерева, ожидая… наблюдая… но ничего не предпринимая.
Дракон
Найти домашний адрес Зои не составило особого труда. Ферма ее бабушки была не более чем в часе езды или около того отсюда. Он выждал, пока школьный автобус покинул территорию школы, а затем последовал за ним не спеша, так, чтобы вечно бдительный Дарий не заметил его в зеркало дальнего вида. Дракону вовсе не требовалось следовать по пятам за автобусом, ведь он знал его конечный пункт назначения. Он знал, что должен делать.
Долг превыше всего.
Его долгом всегда было охранять школу и ее студентов.
Ярость хранит меня.
Это все что осталось ему — ярость.
— Твоя смерть сломала меня