— Когда я давал брачный обет пред лицом Господа, я был искренен, Джиллиан. — Он взял ее за руку. — Будет наследник или не будет — я все равно твой муж до могилы. Я всегда буду кормить тебя, защищать и оберегать.
Джиллиан наклонилась и поцеловала его, растрогавшись.
— Но сын, конечно, — это здорово, — озорно улыбнувшись, закончил Дункан.
Джиллиан высокомерно приподняла бровь.
— А дочь?
— Тоже неплохо. Сын — наследник, а дочку приятно баловать.
Тут они засмеялись оба.
— Дункан, у нас с тобой все будет хорошо, да? — Она обхватила его за шею и крепко сжала. — А я боялась, что из нашего брака ничего не выйдет, что мы оба будем несчастны. Я ошиблась, правда?
Он не ответил, но тоже сжал ее в объятиях. Потом порывисто встал, отошел в угол комнаты и стал рыться в вещах.
— У меня кое-что для тебя есть. Берег как раз для такого случая.
Джиллиан смотрела на мужа и думала, что он удивительно красив и невероятно мужествен. Его вид не переставал возбуждать ее, однако дело было не только в красоте Дункана. Джиллиан чувствовала, что под грубой внешностью таится доброе, нежное сердце, и от этого любила мужа еще больше.
Конечно, характер у муженька был не позавидуешь. Временами в него словно бес вселялся. Например, когда речь заходила об Уилле. Дункан мог наорать на нерадивого слугу, но иногда он вдруг проявлял поразительную чуткость и доброту. Впервые Джиллиан столкнулась с этим его качеством, когда он подарил ей котенка. Казалось бы, мелочь, но Джиллиан была растрогана до глубины души. К Беатрисе, своей несостоявшейся жене, он относился с неизменным уважением. Отношения между ними наладились, и теперь иногда Дункан даже позволял себе поддразнивать благонравную девицу. Более того, он всерьез занялся поисками для нее подходящего жениха.
Однажды Дункан услышал, как их французская горничная рассказывает о своих бедняжках-дочерях, оставшихся где-то в парижских трущобах. Граф не только оплатил переезд девочек в Англию, но нашел им обеим работу неподалеку от Брекенридж-хауса. Да, Дункан часто ворчал и взрывался, но душа у него была доброй. Он дарил жене подарки, читал ей вслух, играл с нею в карты. Когда они занимались любовью, Джиллиан видела, что ее наслаждение значит для мужа больше, чем собственное. Он мог и рассмешить ее, и заставить задуматься. Как же такого не любить? Для идиллии не хватало только одного: чтобы Дункан платил ей взаимностью.
Наконец он распрямился, держа в руках деревянную шкатулочку.
— Бабушка Дафна сказала, чтобы я подарил это моей жене. — Он неловко протянул ей шкатулку. — Говорят, когда-то эта штука принадлежала одной ирландской принцессе, у которой были рыжие волосы и глаза цвета полуночи. Муж принцессы, отправляясь на войну, велел жене никогда не снимать это украшение. Тогда, мол, он вернется живой. Его не было три года, и принцесса три года не снимала ожерелье.
Джиллиан слушала как завороженная.
— А он вернулся живой?
— Да. И они счастливо прожили вместе до глубокой старости.
Джиллиан открыла шкатулку.
— Ой, какая красота!
На черном бархате лежало ожерелье, сплетенное из изумрудов и бриллиантов, а посередине красовался квадратный изумруд величиной с ноготь. Джиллиан растроганно всхлипнула, но плакать не стала, зная, что Дункан терпеть не может слез.
— Хочешь примерить? — спросил он. — Уверен, что оно пойдет к твоим волосам.
— Но ведь я в ночной рубашке, — возразила Джиллиан.
— Какая разница?
Она встала и выпрямилась во весь рост. Наряд у нее и в самом деле был неподходящий для бриллиантов — голубая ночная рубашка, меховые шлепанцы.
Джиллиан повернулась, чтобы Дункану удобнее было застегнуть ожерелье.
Он приподнял ее пышные волосы, поцеловал тонкую шею и осторожно щелкнул замочком ожерелья.
— Ну как? — спросила Джиллиан, оборачиваясь. Глаза ее сияли не хуже драгоценных камней.
Ее пальцы перебирали посверкивавшие изумруды.
— Очень красиво, — прошептал Дункан. — Ты просто прекрасна. Я понял это сразу, еще когда увидел тебя в самый первый раз.
Джиллиан нахмурилась:
— Я спрашиваю про ожерелье. Оно мне идет?
Дункан взял ее за руку и сказал:
— Невероятно. Когда нас в следующий раз пригласят на ужин в королевский дворец, обязательно надень его… И эту ночную рубашку тоже.
Он произнес эти слова так серьезно, что Джиллиан не сразу оценила шутку.
Ее сердце разрывалось от счастья. Скоро у нее родится ребенок, и они все вместе поедут в Америку. Там у них будет еще много-много детей. Рано или поздно Дункан полюбит ее всей душой, в этом можно не сомневаться.