- Угу, - пробурчала я невнятно.
Внезапно соседка оживилась:
- Лизбэт рассказала, что видела тебя в Альриковой лаборатории. Вот я и подумала, сочиняет она или нет. Неужели ты с ним сидела так же близко, как сейчас со мной?
Не только сидела, но и имела честь дышать одним воздухом с вашим несравненным Альриком.
- Пришлось, - сказала я с кислым видом.
- Ну, и как? Лизку всю трясло, когда рассказывала. Неужели вы с ним под ручку по коридору гуляли?
- Чего-о? - вытянулось у меня лицо.
- Еще она рассказала, будто вы закрылись в лаборатории и не выходили оттуда целых четыре часа. Правда?
- Плохо твоя Лизка считает. Не четыре, а пять, - просветила я.
- Боже мой, столько времени с ним наедине! А чем вы так долго занимались? - не отлипала Аффа.
Девушка явно не собиралась уходить без более или менее внятных объяснений, и нужно было срочно и правдиво объяснять гостевание в лаборатории профессора. Определенно, она была заслана ко мне в качестве разведчика своей кукольной соседкой. Я сразу вообразила, как Лизбэт указывает перстом на дверь и вещает громовым голосом: "Иди и без информации можешь не возвращаться". Бедная Аффа.
- Альрик проверял, можно ли стимулировать мою мозговую деятельность.
- Зачем? - округлились глаза у девушки.
Пришлось опять свалить вину на папашу, умудряющегося испортить всё и вся, и соврать, что благодаря его протекции Альрика вынудили изучать активность коры и долей моего серого вещества для облегчения ученических страданий.
- Представляешь, какой он был недовольный, - расписывала я, начиная верить в то, что говорила. - Брюзжал и обзывал тупой.
- Ничего себе! - ужаснулась Аффа. - Если девушке учеба дается нелегко, зачем заявлять прямо в лоб?
- А ты говоришь, обаятельный, - жаловалась я, войдя в образ. - Да он смотрел в мою сторону по необходимости и при каждом удобном случае воротил нос.
- Никогда бы не подумала, - протянула соседка. - Хотя ничего удивительного. Извини, Эва, но ты и Лизбэт - как небо и земля.
Скорее, как камешек-голыш рядом с бриллиантом, - согласилась я, вздохнув.
- А зачем бесцельно кружить толпами вокруг Альрика? Неужели никто ни разу не догадался скомпрометировать его и заодно себя? Например, зажать где-нибудь в углу, а потом шантажировать фотографиями. Глядишь, и окольцевали бы.
- Наивная. Думаешь, не пробовали? - просветила Аффа. - Тут настоящие военные действия разворачивались. Такие танки землю пахали! - и всё бесполезно. Альрик ускользает как угорь и выкручивается из любой ловушки. Говорят, у него тонкий нюх и звериное чутье, потому что в его роду были оборотни.
- Разве такое бывает? - удивилась я. - Оборотни - это сказки, к тому же они не люди. Как можно с ними...
- Значит, можно. У Альрика кредо - со студентками ни-ни. Так что Лизбэт ждет - не дождется, когда получит аттестат.
- И что изменится? Помашет перед носом у своего принца, он набросится на нее, а потом женится как настоящий джентльмен?
- Смейся, смейся, - обиделась Аффа. - Такие самцы как Альрик чувствуют за километр испускаемые женщинами феромоны.
- Ох, чую, перед выпускным вечером начнется брачный сезон, - возвела я глаза к потолку. - Желаю твоей соседке удачи, когда будет ловить Альрика в свои сети.
- Учти, она продумала свою карьеру до мелочей.
Кто бы сомневался, - вспомнила я решительно настроенную Лизбэт.
Пережив день, заполненный событиями сверх меры, следовало ворочаться, по меньшей мере, до утра, вспоминая и переживая его заново, но почему-то сон навалился мгновенно. Даже совестно.
***
Выйдя из института, Мелёшин испинал колесо машины, выместив на нем злость, и хорошенько наподдал ни в чем не повинному рулю, ругая себя последними словами за горячность и несдержанность. Он и предположить не мог, что спортсмен-недоросток таскал билетики, хотя следовало ожидать. Ведь копия личного дела Рябушкина появилась у Мэла на следующий же день после упоминания незнакомой фамилии в телефонном разговоре с Папеной и была изучена с особой тщательностью.
Расстроенный испорченным вечером, Мэл не придумал ничего лучше, чем поехать в ночной клуб, где продуктивно топил отвратительное настроение в алкогольных реках и усиленно развлекался.
Проигнорировав предложенные отрезвляющие коктейли, под утро сел за руль и по пути домой, не вписавшись в поворот на пустынной трассе, перевернулся на крышу. Сам Мэл, как ни странно, умудрился не пострадать, отделавшись легкими ушибами, зато при аресте оказал сопротивление. Мелёшин-старший, вызволив сына воскресным днем из охранного отделения, дал дебоширу хорошего подзатыльника и предупредил:
- Еще одна такая выходка, и будешь ходить в институт на своих двоих. Понял?
Да, угроза оказалась страшной, и Мелёшин-младший, приложив к раскалывающейся голове пакет со льдом, подавленно кивнул.
***
Поздним субботним вечером в кабинете проректрисы собрался совет из трех человек: сама Евстигнева Ромельевна, Стопятнадцатый и профессор Альрик Вулфу.
После того, как озвучились первые неутешительные итоги обследования студентов, на обсуждение была вынесена единственная дилемма: настаивать на том, что студенты попали ударную волну у горна, или выдвинуть версию о том, что их утащил в институтские подвалы Игрек.
Альрик просветил коротко о результатах анализов:
- Отклонений в организме учащейся не обнаружено, гормональный фон в норме, наблюдается низкий порог тактильной чувствительности, вскоре предстоят ежемесячные недомогания. Так называемое "кольцо" - уплотнение из кровеносных сосудов и нервных окончаний - в обычном состоянии не активно и не представляет опасности для окружающих. Могу предположить, что в стрессовом состоянии или в пограничной ситуации возникает односторонняя ментальная связь между обследованной и Игреком.
- Стало быть, чтобы в дальнейшем избежать вчерашнего ЧП, достаточно сдерживать эмоциональный фон учащейся? - спросила проректриса.
- На первое время - да, - пояснил Альрик. - Регулярно контролировать и сдерживать.
- Однако девочка попалась очень интересная. За мою бытность ни разу не встречались подобные экземпляры, - поделилась наблюдением Естигнева Ромельевна. - Она притягивает неприятности как магнит, вернее, провоцирует их.
Стопятнадцатый, откинувшись на стуле, раскачивался на задних ножках.