- Эва Карловна, идете на новогодний вечер?
- Иду.
- Прелестно! Запланирована грандиозная программа. Обещан фуршетный стол.
При последних словах я навострила уши. Мне не послышалось? Стол? Видимо, высшие силы смилостивились, решив подправить упадническое настроение, и сделали неожиданный подарок. У меня тоже появился повод ожидать с нетерпением праздника.
- Здорово! Генрих Генрихович, а правда, что охранник зарезал кассиршу?
- Упаси бог, - замахал руками декан. - Только убийств нам не хватало. Он связал ее, вставил кляп и очистил кассу, а наш Монтеморт задержал преступника, показав себя во всей красе. Нашего стража теперь кормят на убой.
- Да, Монька не подкачал, - согласилась я. Понятно, почему пес разленился и плюет на мелкую преступницу вроде меня. От излишеств рациона мне бы тоже было недосуг ловить всяких мошенников. Важнее хорошо усвоить пищу и освободить место для новой порции вкусненького.
Потом спросила, надеясь, что просьба не прозвучала подозрительно:
- Генрих Генрихович, я начала писать реферат по символистике, но профессору не сказала, потому что он считает меня тупой. - При этих словах Стопятнадцатый посмотрел укоризненно. - Хочу попробовать свои силы. Сейчас набираю статистику по современным мастерам раритетов.
- Изучаете индивидуалов?
Я кивнула.
- Источников катастрофически мало. Не подскажете, в каком направлении двигаться?
Декан огладил бородку:
- Не так давно, при наведении в кабинете порядка на верхних полках, мне попалась на глаза подборка по интересующему вас вопросу.
Я подскочила:
- Неужели? А можно посмотреть?
- Непременно, Эва Карловна. Завтра и заходите, - пригласил мужчина.
- Обязательно! - Еще чуть-чуть и запрыгаю от радости.
На прощание Стопятнадцатый продекламировал с чувством:
- Особый праздник Новый год вагоны счастья нам везет! Увидимся на вечере, милочка.
Хорошее пожелание. Хочу заграбастать весь состав.
Оставшееся время я распределила по первоочередности задач и сперва отправилась в архив. В помещении приятно пахло.
- С праздником! - поприветствовала начальника. - Пойдете на вечер?
- Нет, - ответил он сиплым голосом. - Некогда.
Что ж, у каждого своя нелюбовь к массовым мероприятиям. Наверное, Штусс решил встретить начало следующего года в кругу семьи, в домашнем уюте и любви близких. При этой мысли в носу у меня засвербело. Может, позвонить отцу и поздравить? - подумала и тут же отбросила самую нелепейшую идею из всех возможных.
Архивариус опять определил для работы стол рядом с растительностью и опять принес стопку приличных на вид карточек. У меня начало складываться впечатление, что он поручал бессмысленную и ненужную работу. Подняв голову, я заметила в густой листве огромный лиловый цветок со щедро опушенными тычинками. Наверное, это он благоухал, источая тонкий сладковатый аромат, наполнивший помещение.
- Что за цветок? - поинтересовалась у начальника. - От него так вкусно пахнет?
- Понятия не имею, - пожал плечами мужчина. - Я не люблю растения.
- Но как? - растерялась я, обводя взглядом пышущее благолепие зелени. - Тогда зачем?
- Мне незачем, - пояснил Штусс. - Наши исследователи выяснили, что в архиве наблюдается природная аномалия, поэтому растениям здесь хорошо. Вот и тащат сюда из кабинетов, что ни попадя. Я давно бы избавился от всей этой мерзости, но не получается. Завалили меня ею.
Я оглядела жертвы неудачного ухода. Действительно, между горшками с великолепными здоровыми растениями ютились коробочки и баночки с чахлыми и дохлыми пеньками. На многих из них пробивались росточки и зеленели молодые листики.
- Кто же поливает хозяйство?
- Василиса Трофимовна приходит по пятницам, - сказал архивариус таким тоном, будто я должна была знать всех Василис в окрестностях института.
- И все-таки у вас отличный живой уголок.
Мужчина, задрав верхнюю губу, подвигал усами:
- Уже смирился. Регулярно пью капли от аллергии. Что поделать, не могу отказать страждущим в просьбах о помощи.
Отработав положенные часы и сдав архивариусу переписанные на сто рядов карточки, я пошла по пустому институту к Альрику, питая слабую надежду, что профессор сбежал начесывать чубчик, и остановилась как вкопанная перед стеклянной лабораторной стеной. Меня озарила светлая идея. Вернее, в моем воображении идея блистала подобно солнцу, а вот архивариусу она бы не понравилась. Хотя какая ему разница - одним растением больше или пятью?
Мне пришло в голову притащить в архив оставшиеся кустики разъедалы из оранжереи. Все равно погибшим растениям нечего терять - всеми листьями и корнями они почти в горшково-кадочном раю.
Большой палец оставил потную отметину, отпечатавшись на электронном устройстве. Огонек засветился зеленым, и я направилась поздравлять Альрика с предстоящим праздником. Несмотря на предновогоднюю лихорадку, профессор оказался на месте и записывал в толстой зеленой тетради.
- Здрасте, - швырнула сумку под стол. А чего церемониться?
Мужчина оторвался от записей и посмотрел на меня.
- Что-то не так? - спросил он. - Страхи? Подозрения? Ночные кошмары?
- Все отлично, - пробурчала я, забираясь на кушетку. - Кстати, с праздником.
Альрик крутанулся на стуле, развернувшись ко мне, и принялся разглядывать, положив локоть на раскрытую тетрадь.
- Рановато поздравляете, Эва Карловна. До вечера... - посмотрел на запястье, - целый час.
- А я заранее.
Язык дерзил откровенно, на грани хамства. Наружу лезла непонятная агрессия, желание крушить, ломать и топтать. Профессор встал, достал из ящика стола перчатки и натянул их.
- Вас что-то беспокоит, - утвердил он.
- Беспокоит, - ответила я с вызовом. - Чем от меня вчера пахло?
- Горьким миндалем, - отозвался мягко мужчина.
- Вот именно, - хмыкнула недовольно, хотя исподволь порадовалась, что не разило сыростью и плесенью на весь кабинет.