Господин Ван-Ма не мешал мне работать. Но я спиной ощущала, что он смотрит - через глаза камер, установленных в комнате. Когда же я выбила псине Филиппа глаза и получила деньги в неприметном бумажном конверте, будто бы для выпечки, меня провели не к выходу, а к хозяину этого этажа.
Господин Ван-Ма ждал меня в зале, похожем на танцевальный. Окно в виде параллелепипеда показывало голографический вид на море. На белом рояле стояла ваза со свежими красными розами. Бармен протирал бокалы за стойкой, в то время как столик был один - и за ним сидел Ван-Ма с двумя нетронутыми бокалами светлого вина.
Его охранники усадили меня напротив и покинули зал. Бармен включил тихий ненавязчивый джаз, и все это стало со стороны напоминать свидание, а не то, чем было на самом деле - Охоту. Охоту на меня со стороны Ван-Ма, охоту на неудачу Ван-Ма с моей стороны.
- Мне понравилась татуировка Филиппа. Вы зря наговаривали на себя.
- Вы не о тату хотите говорить. Вы поверили его россказням и хотите от меня удачи. Но это романтическая сказка.
- Я знал деда и отца Филиппа. Я видел, как он рос, и как его поглощала та же болезнь, что и их. Но потом что-то изменилось - резко. И атмосфера вокруг него тоже. Хотя атмосфера вокруг человека зовется аурой, не так ли? Он сказал, что причина этому - вы. Я не верил. Но я любопытен. Когда он сказал, что увидел вас на улице рядом с салоном тату, я не смогу удержаться, и теперь я верю ему полностью.
- Тогда вы такой же безнадежный романтик. Оставьте меня в покое.
Ван-Ма продолжал, будто не слыша меня.
- Я немного почитал старые легенды. В них тоже говорится о людях, подобных вам. И о зверях, подобных вам. Я живу на свете достаточно, чтобы знать о человеческой харизме. Я думаю, даже свою я перехватил - сначала у своего учителя, потом у своего врага. Харизма заразна. Но я никогда не встречал подобных вам. Я не о характере. Я о чем-то более глубоком. Ваш взгляд... Мне кажется, сквозь ваши светлые глаза на меня смотрят сами звезды или луна. Меня пробирает до костей, хотя я видел многое и ожесточился.
- Я знаю, что вы жестоки.
- Все это знают. Но, мне кажется, вам, как отражению божества (или даже как самому божеству), должно быть наплевать на эти человеческие мораль, или честность. Только внутренняя власть, мана, Дэ, - Ван-Ма ударил себя по груди, - должна иметь значение.
- Я не божество. Поверьте мне и отпустите.
- Я могу отпустить. Вы пойдете с этим честно заработанными деньгами в свою лавку, и будете надеяться, что все закончилось. Но, так как у меня нет морали, вы не найдете эту лавку. Вы найдете разгромленное место, немного крови и боль.
- Вы!..
- Такова моя натура. Основа моей харизмы в том, что я всегда беру то, чего хочу. Если я хоть раз откажусь, то моя удача покинет меня.
- Ваша удача может покинуть вас, если вы свяжетесь со мной! - прорычала я. - Думаю, вы наводили о мне справки, чтобы не играть впустую, и знаете, что было много неудачников.
- Да, я знаю о таком эффекте. Но мы же сумеем договориться? В конце концов, если я пострадаю, Филипп отомстит за меня - вам или вашему Кени. Он верный пес моего дома.
- Потому я и не хочу с вами связываться.
- О?
- Я не знаю, удачливы вы или нет. Я не управляю этим. И никто не управляет. Вы можете потерять все, но не потому, что я так захотела, а потому, что так решила судьба. Быть может, ваша удача сейчас - ничто перед неудачей оставшихся лет жизни. Судьба оценивает оставшееся время, а не прошлое.
- Так вот, как это работает... Это правда затруднительно. Я стар, жизнь обретает вкус тлена. Я не знаю, удачлив ли я, испытывая муку старения. Но я все же хочу рискнуть. И, ради честности сделки и только ради нее, я предложу вам все же сыграть со мной - и не бояться последствий.
- Вы угрожали мне минуту назад.
- Я буду угрожать вам и сейчас. У вас нет выхода.
У меня правда больше его не было.
Но повлияли не угрозы, а время, проведенное вместе. Нескольких минут хватило, чтобы все мое существо дрожало в предвкушении проявить свою силу и обратить Ван-Ма к удаче или неудаче, вывести его на суд звезд.
- Хорошо, - сказала я, облизывая губы. - Но я расскажу вам еще один параграф инструкции. Если вы поднимете на меня руку, удача обернется неудачей. Мой предок был божеством - это правда. Божества карают тех, кто посягает на принадлежащее им.
Я лгала, но как еще я могла защититься от этого беспринципного человека.
- Я учту это, - ответил Ван-Ма, хватая меня за руку. - Ну, как вы это делаете? Я понял, что с Филиппом вы переспали?
Я выдернула руку. У меня было ощущение, что мараюсь. Идти против воли своего проклятого Предка я уже не могла. Оставалось лишь надеяться, что мое омерзение - признак неудачливости Ван-Ма.
- Это не обязательно.
Я встала и подошла к Ван-Ма вплотную. Мне потребовалось усилие, чтобы прикоснуться к нему самой. Я возложила руку ему на лоб и чуть откинула голову назад - чтобы он смотрел прямо в мои глаза.
Звать Предка долго не пришлось.
Он вывернул этот зал нитями удачи и неудачи, и я никогда не видела такого беспокойства в этом царстве рока. Все волновалось, трепетало вокруг Ван-Ма, прирожденного правителя, прирожденного лидера и прирожденного Охотника.
Но, как бы я не фантазировала, что его оплетает тьма, все черные нити соскользнули с этого старика. Он сиял серебром, противоречащим темноте его души, и у меня было ощущение, что я делаю нечто поистине дурное и противоестественное.
Но делала это судьба. Я не могла противоречить ей, вновь проигрывая бой. Я резко отдернула руку и едва сдержалась, чтобы не ударить Ван-Ма по лицу.
- Готово. Боги считают, что вы достойны удачи, господин Ван-Ма.
Я была опустошена и тяжело опустилась на стул. У меня начинала болеть голова и по телу расползалась чудовищная усталость. А еще меня манил сильный запах, исходящий от Ван-Ма - моей утраченной энергии, его обретенной удачи. От этого мне становилось еще тошнее.
- Как я узнаю, что сработало?
- Сыграйте во что-нибудь азартное. Вам будет везти. А меня отвезите домой.
- Вам плохо?... - спросил он с каким-то страхом.
Я успела порадоваться этому испугу и провалилась в черноту.
Там, по ту сторону сознания, Зверь-Предок щурил свои загадочные глаза, похожие на луны, и говорил мне то, что никогда бы не сказал никто из родственников: за неудачей может прийти удача, а за удачей может прийти неудача.