— Он ошибся, — отвечаю, буквально запрыгивая в уличную обувь, перехватывая постриженные серые волосы косынкой, чтобы не привлекать лишних зевак вызывающей причёской.
— Мидори, что ты?… — только сейчас родительница осознаёт, что я куда-то ухожу, и решает пожурить за неподобающее для послушного прежде дитя поведение, — Куда направляешься? Сегодня же отец будет заниматься разгрузкой новой партии фруктов, а ты сбегаешь. Что с тобой приключилось, Мидори? — последнее, впрочем, произносит снова с нескрываемым волнением. Матушка, я так люблю тебя…
— Я обязательно поведаю вам позже, — вновь враньё: я не собираюсь ничего рассказывать. Можете не прощать меня, только, прошу, останьтесь живы…
— Мидори, — глядит обеспокоенно, — Что… с твоими волосами?! — лицо её вытягивается всё сильнее от каждого следующего слова, — Ты же всегда просила красить их…
— Прости, матушка, я обязательно всё объясню. Позже, — низко склоняюсь: осанка идеально ровная, а жесты отдают аристократической кротостью. Что бы ни сталось в будущем, след Учихи Мидори навсегда останется выжженным на моём разуме.
Длинные чёрные пряди, роднившие меня с Норикой-сан. Я избавлюсь от всего, что связывало нас, моё чудовище. Неважно, что со столь позорными космами{?}[Космы — длинные лохматые пряди волос, уничижительное и просторечное. В нашем случае волосы у Мидори были короткими, но захотелось использовать именно это слово.] брак мне не светит вовек. Всё одно. Только бы скинуть с души твою дьявольскую поволоку.
Комментарий к (13) Петля 7. Ворожба твоих очей
«Давайте перейдём на более спокойный выход глав» — говорила она… Но теперь точно нужен перерыв: много-много дел, да и в этой работе надо кое-что обдумать.
Обещала вам раскрытие главной интриги через пару глав, но в итоге поняла, что можно не затягивать и выложить всё уже в этой части) И как вам апперкот левой от нашего психоШисуи? XD Но это первая интрига, дальше будет раскрыта ещё одна, которая поразит вас сильнее)
========== (14) Петля 7. Лягушка в колодце не ведала о море ==========
Комментарий к (14) Петля 7. Лягушка в колодце не ведала о море
произведение создано исключительно в развлекательных целях. Все права на локации, мир и персонажей «Наруто» принадлежат оригинальному правообладателю.
Время до самого захода солнца я провела в библиотеке Конохагакурэ{?}[Как вы понимаете, это авторское допущение и возможная отсылка к канону «Наруто», которая не имеет ничего общего с реальной исторической Японией. В настоящей Японии библиотеки возникли только в период Мэйдзи (следующий после Эдо период, с сер. XIX до нач. XX в.).]: рыскала, цеплялась за любое упоминание красноглазых тварей.
— Меня интересует история шиноби. Всё, что есть.
— Вам… — помню презрительный взгляд местного служащего, явно не ожидавшего, что кто-то из черни действительно вознамерится воспользоваться общественными благами, предоставленными Хокагэ.
— Упрощённую версию{?}[Мидори не знала всех иероглифов: горожане могли читать азбуку, но иероглифы только в очень ограниченном количестве.].
Но я не стыжусь, гордец, нет. Да, полуграмотная. Да, простолюдинка. Но теперь я знаю, что вы{?}[Намёк на то, что в библиотеке работают выходцы из семей шиноби.] — ничем не лучше нас. Нет, вы даже хуже, ибо в необразованных оборванцах ещё осталась совесть, в то время как вы способны лишь прикрываться эфемерными понятиями чести.
Стены обители знаний стали моими спутниками и следующие несколько солнц. Матушка гневалась, отец молча осуждал столь ветреное поведение, но я упорно продолжала искать. Я узнала много нового, Шисуи-сан, очень много. Ваши проклятые чары, именуемые Шаринганом, передавались с кровью предков, делали практически всесильными: глаза ваши способны были поглотить человека иллюзией, отличать правду ото лжи, читать воспоминания. Уверена, это далеко не всё: вы выбрали наиболее устрашающие черты, дабы безропотные горожане, по случаю наткнувшиеся на истории о могучем клане, преисполнились трепетного страха. Но важно не это: теперь я уверена, что ты в самом деле околдовал меня этими очами, демон…
***
— Доставка для Кавасаки-сама! — весело щебечу и указываю на тачку, внутри которой покоится тяжёлый мешок, доверху заполненный овощами. Солнце слепит, а потому приходится прикрывать лицо от назойливых лучей, так что охране не удаётся толком уличить какие-либо отличительные особенности моего личика, для верности ещё и перемазанного в грязи от этих самых овощей.
Двое косятся на меня с нескрываемым скепсисом: смотрят долго и пристально, точно я не партию батата волоку, а особо опасные свитки. Затем переглядываются и всё-таки дают добро{?}[В одной из прошлых петель Мидори беспрепятственно вошла в квартал Учиха, но тогда, во-первых, была ночь, во-вторых, на ней было одеяние с гербами клана, которое не мог носить кто попало. Да и волосы её были тёмными, как и подобает Учихам, сейчас же они другого оттенка. Поэтому охранники просто так бы её не пустили].
— Нижайше благодарю вас, господа, — вежливость речей контрастирует с расхлябанностью поклона: так, как и полагается неотёсанной плебейке.
Продвигаюсь по улочкам столь знакомого квартала: в первый раз я провела здесь немногим более недели, но за все прожитые жизни побывала уже достаточно — настолько, чтобы знать наверняка, что Кавасаки-сама — старушонка, у которой не осталось детей или же внуков. Чуть вперёд, завернуть налево: вот она, та самая лазейка, чрез которую я пробиралась в прошлый раз — небольшой садик на заднем дворе.
Я потратила немало сил на подготовку столь запутанного плана. Быть «простушкой из лавки» оказалось очень даже выгодно: всегда есть, у кого узнать свежие сплетни. Завтра Итачи-сан должен быть представлен к какой-то почётной награде, потому строгий лидер клана наверняка не даст первому наследнику пропадать на миссии: всё же престиж семейства всегда стоял для Фугаку-сана выше реальной помощи людям.
Батат был уже доставлен пожилой женщине в качестве «подарка от дальних родственников почившего племянника», а потому в тачке остался лишь неприметный холщовый мешок — хватаю его и мчусь прямиком в прилегающий к дому безлюдный проулок. И там — прямо средь бела дня — скидываю потрёпанные одежды, наспех надеваю выпрошенное у Югао-сан кимоно, кое-как цепляю оби, стираю грязь и плавной походкой направляюсь к особняку.
У входа встречает Микото-сан — она всегда самозабвенно выполняет роль хозяйки, несмотря на наличие прислуги. Вру ей какую-то складную ложь о подарке первому наследнику от хозяйки лавки с украшениями, называю нужные имена и детали, прекрасно осведомлённая о чуткости жены лидера: она насторожена, но я знаю, как следует задевать струны честолюбия.
Нехотя, но Микото-сан позволяет мне встретиться со своим старшим сыном. Комната для приёма гостей — всё такая же, какой я её помню из первой жизни — и ожидающий меня в ней юноша: ничуть не изменившийся — статный, гордый и бесконечно честный.
— Итачи-сан, взываю к Вашей милости! — я рухнула на колени и припала к прохладным татами лбом{?}[Да-да, снова догэдза — поза максимального раскаяния и мольбы.] сразу же, стоило служанке задвинуть сёдзи и удалиться, — Я Вам не враг! Молю, пожалуйста, расскажите о силе, которой владеет Шисуи-сан! Я более никогда не посмею воспользоваться Вашей добротой…
— Что ты? — он явно пребывал в недоумении: неизвестная девушка, попросившая о внезапной встрече, своеобразного вида, так ещё и ведёт себя, словно полоумная. Но слишком много опасных слов было произнесено мною: чрезмерная осведомлённость для случайной незнакомки, теперь ты не отпустишь меня просто так, Итачи-сан.
— Пожалуйста, Итачи-сан! — несмотря на всю ненависть к благородным воинам, порой перерастающую в презрение, молвила я от чистого сердца. Из всего сборища жуликов и лгунов я признаю лишь тебя, первый наследник: уважаю искренне, без капли фальши, — Вы же можете… — дерзнула поднять голову, — Своим Шаринганом, прошу, взгляните и отличите правду ото лжи!