— Что такое? — перехватила покрепче, дабы не уронить: всё-таки ребёнок хорошо питался, а потому в свои пять для недоедающей меня оказался достаточно тяжкой ношей. Только благодаря изнурительным «тренировкам» по разгрузке ящиков с овощами и фруктами я была подготовлена к подобной нагрузке.
— Почему… ты меня спасла?
— Что ты, что ты, так бы поступил любой, — негоже маленькому мальчику разочаровываться в людях раньше времени.
— Нет! — твёрдо заверил он, отпрянув и заглянув прямо в глаза: сущая кроха, а уже такой решительный. Не перевелись ещё в семейке монстров достойные люди, — Они стояли и смотрели! А ты… ты… — и вновь заплакал, растирая слёзки длинными рукавами.
— Полно, полно, Саске-сан, не плачь. Я сейчас отведу тебя домой к братику, и всё будет хорошо.
— Не врёшь? — доверчиво переспросил малыш, не обратив внимания на то, что незнакомке не должно знать его имени. Выглядел в тот момент он просто очаровательно, отчего я не сдержалась и потрепала по макушке, нарушив всякие правила приличия — непослушные прядки стали топорщиться ещё сильнее.
— Не вру.
— А разве ты знаешь дорогу? — не думаю, что ребёнок желал меня как-то подловить, скорее спрашивал из чистого интереса.
— Конечно! — чуть подкидываю его, отчего пальчики сильнее сжимают кимоно, — Я же помощница Дзидзо{?}[В японском буддизме — боддхисатва. Считается, что он является защитником детей и путников (из-за последнего его статуи часто можно видеть выстроенными в ряд вдоль дорог).], а мы всё-всё знаем!
— Правда?
— Правда.
Эта ложь — такая невинная — отчего-то неведомо грела душу. Я не единожды обманывала матушку в прошлых возрождениях, дабы спасти всех от ужасного конца, врала красноокому демону, только бы суметь убежать. И каждый раз груз вины давил всё больше, затягивался невидимой удавкой. Но сейчас, заставив малыша поверить в чудо, я ощущала себя на удивление легко и свободно.
Весь оставшийся путь до квартала мы проделали в полном молчании. Только изредка ребёнок зарывался в мои отрезанные космы, игриво рассматривая абсолютно белые прядки. Увидав второго наследника с какой-то оборванкой, охрана была готова зарубить меня на месте, но маленький Саске приятно удивил, уже в столь юном возрасте обучившись верно направлять подчинённых. Более нас никто не задерживал.
Когда до главного особняка оставалось не более сотни шагов, на пути встретились двое: первый наследник в компании лучшего друга возвращался с очередного задания, облачённый в форму шиноби, с протектором Деревни листа на лбу и клинком наперевес.
— Так я и говорю Хокагэ-сама… — бодро рассказывал что-то спутник, но, заприметив, столь странную компанию сразу же переменился в голосе, — Итачи, это… — молвил уже совсем иным тоном.
Завидев младшенького с какой-то чужачкой, первый наследник и сам застыл, точно громом поражённый. Однако долго так стоять не стал — выбежал вперёд и уж намеревался выхватить малыша из моих рук, как тот сам спешился{?}[Да, Мидори только что сравнила себя с транспортным средством или лошадью.] и бросился к драгоценному брату в объятия.
Саске принялся что-то сбивчиво рассказывать, активно жестикулировать, наконец-то выплёскивая накопившиеся эмоции и периодически указывая в мою сторону. Я же, порядком утомившаяся, ослабленная, перепачкавшаяся в уличной грязи, мечтала поскорее убраться восвояси. Щека вторила моим желаниям, продолжая отзываться болью — теперь не столь яркой, а приглушённой, но от того не менее изматывающей.
— Вы в порядке?
— В полном, — отворачиваю взор сразу же, как только красноокий демон оказывается рядом. Будто бы мало мне было бед на сегодня…
— Ваше лицо… Не знаю, что произошло, но останьтесь, у нас в клане водятся хорошие медики, они помогут.
— Спасибо, откажусь, — не хватало мне ещё твоей жалости, бездушный монстр! Столько раз убивал, а теперь печёшься о какой-то мелкой ссадине? Притворщик.
— Я искренне признателен Вам за спасение моего брата, — ситуацию спасает Итачи-сан, склонившийся в глубоком поклоне. Младший вторит старшему, — Если я могу Вас как-то отблагодарить…
— Не стоит, — поворачиваюсь, напрочь игнорируя предыдущего собеседника, — Я просто поступила по совести.
Благородный, гордый воин, преклонившийся пред простушкой из овощной лавки. Единственный, кто жалел проданную дьяволу игрушку. Тот, кто поведал тайну о погибшей невесте Шисуи-сана и правду о технике Котоамацуками. Дважды поплатившийся за свою безграничную честность жизнью. Ты уже сделал достаточно, первый наследник — это я в неоплатном долгу пред тобою. И я буду помогать тебе столько, сколько потребуется.
— Прошу прощения, вынуждена уйти первой{?}[Один из вариантов японского «до свидания» (お先に失礼します、осаки ни сицурэй симасу) действительно переводится похожим образом («прошу прощения, что ухожу прежде Вас»).], — рывком склоняюсь и собираюсь бежать прочь.
— Пока-пока, помощница Дзидзо! — невинно прощается малыш Саске: счастливо улыбается, сжимает большую ладонь старшего брата своей махонькой.
— До свидания, смелый воин Учиха, — ласково молвлю я на прощание. Даже в клане лицемерных и кровожадных демонов, увязших в бесчисленных грехах, сияет свет надежды: и даже не один, а целых два благодатных солнечных луча.
***
Следующий день должен был стать очередной совершенно заурядной отметкой в летописи моей новой жизни. Начался он, однако, с красочного и примечательного своей помпезностью визита: представителей небезызвестного семейства, которых предпочла бы никогда более не встречать.
— Здравствуйте! У нас подарки для Мидори-сан от Итачи-сама, первого наследника Учиха!
В лавку зашла молодая девушка — да, судя по голосу, ей было не более, чем мне — точнее, прежде внутри очутились цветы: букет каких-то совершенно фантастических размеров, закрывавший своими пышными соцветиями лицо и половину тонкой фигурки посетительницы. Ароматные хризантемы разнесли свой пёстрый и сладкий запах вмиг: теперь он перебивал даже цитрусовые, что мы с отцом выгрузили только сегодня утром.
Не успела я что-либо возразить или же просто ответить, как посыльная поставила благоухающую охапку наземь — та, как оказалось, комплектовалась сразу же и вазой, стоимость которой мне бы не приснилась даже в самом заветном сне. Ничего не объясняя, девушка вышла, чтобы почти сразу вернуться — на сей раз уже с розовыми пионами. Она повторяла сей ритуал ещё и ещё, пока несчастная лавчонка не оказалась заполнена цветами доверху.
— Итачи-сама ещё раз благодарит Вас за спасение младшего брата.
Теперь, когда визитёрша предстала предо мной без лишней суеты, я могла наверняка убедиться, что мне не показалось: это действительно была Маюми — служанка из особняка Шисуи-сана, которую, как я вызнала в последнем перерождении, он нанял специально для «ненаглядной оболочки». Улыбчивая, слегка смущённая: с бледной аристократичной кожей, тёмными волосами в аккуратной причёске и очами цвета ночи — такими типичными для рода Учиха. Девушка была невероятно красива, а потому её в любом случае ждало блестящее будущее{?}[Ранее в одной из глав я рассказывала вам о приданом в период Эдо (XVII - сер. XIX в.) и упоминала, что красивые девушки имели шанс выйти замуж и без него.]. Несмотря на всё произошедшее в прошлом, я не питала к Маюми злости или обиды: она, равно как и Маюка, не была повинна в сумасбродстве своего господина. А потому я искренне желала ей только счастья.
— П-подождите, но сейчас же не сезон хризантем, а уж пионов — и подавно, — сообразила я, наконец, перестав ворошить минувшее.
— Для клана Учиха возможно всё, — девчушка перегнулась через прилавок и прошептала тихо, словно поведала самый великий секрет. Смеющаяся, непоседливая и игривая: Маюми осталась именно такой, какой я и помнила её из первой жизни.
И всё было бы абсолютно прекрасно, я бы даже свыклась со столь излишней признательностью Итачи-сана, если бы вслед за Маюми не вошёл он — красноглазый демон, от которого всегда жди только беды.
— Доброго дня, — поздоровался ненавязчиво, будто и не помнил моего скверного обращения вчера, — Куда поставить?