Доктор Фейфул поднял руку, приветствуя всех, улыбнулся Кэрол (она ему не ответила), сказал: «Надеюсь, не опоздал, инспектор», – и, сунув руки в карманы, встал на свое место недалеко от стула Пардо.
Инспектор поднял взгляд от записей, с которыми якобы консультировался. Обратился он к Кэрол:
– Здесь не хватает только одного человека, и это – Эдит Доус. Где она?
– Дома, – коротко ответила Кэрол. – Утром мы нашли записку, в которой она говорит, что не вернется.
Пардо лишь изобразил небольшое удивление и перевел взгляд на Дженни, которая опустила глаза, уставившись на затылок кузины. Карновски наблюдал за Дженни. Слуги терпеливо ждали следующего хода. Инспектор не мог увидеть, куда смотрит доктор Фейфул, а взгляд Эмили Буллен был направлен в окно. «Игра в кошки-мышки, – подумал инспектор, – интересно, кто набросится первым?».
– Вы спрашиваете себя, почему мне захотелось, чтобы вы все встретились здесь, – начал Пардо. – Ну, от каждого из вас я хочу кое-что услышать, и можно сэкономить время и силы, если сказать это один раз вместо того, чтобы повторяться много раз.
Он посмотрел на французские часики, после чего спокойно обвел всех взглядом.
– Из заданных вам в последнее время вопросов вы знаете, что кто-то писал анонимные письма в связи со смертью миссис Лакланд.
Наступившую паузу никто не прервал. Тишина в комнате не сочеталась с количеством находящихся в ней людей.
– Эти письма приходили несколько недель, и они выдвигали обвинения против одного из вас. Получатель передал письма в полицию. Злобные анонимки – серьезный вопрос сам по себе. А когда дело касается убийства, его значимость повышается. Я не думаю, что автор этих писем понимает, в каком опасном положении он или она находится.
Инспектор снова сделал намеренную паузу. Он снова присмотрелся к выражениям лиц. Кэрол смотрела вниз, на носки собственных туфель. Было сложно понять выражение ее лица. Дженни испуганно и словно зачарованно смотрела на Эмили Буллен – теперь та не сидела, как истукан, а беспокойно вертела головой, словно что-то потеряла. Пардо услышал, как за его спиной скрипнул стул, а севший на него доктор тяжело вздохнул.
– Эти письма, – с просчитанным пафосом продолжил Пардо, – вызывают естественные подозрения против своего автора – как против лица, ответственного за смерть миссис Лакланд.
Дженни Херншоу подалась вперед, но затем снова откинулась назад. Пардо увидел, как Карновски удерживает ее за руку.
– Я говорю все это, поскольку со вчерашнего дня ситуация стала намного серьезней. В течении примерно недели казалось, что аноним прекратил рассылку писем. Но вчера утром пришло еще одно письмо, от того же человека, а сегодня… сегодня сама полиция получила…
Инспектор снова сделал паузу и потянулся к нагрудному карману.
– У меня письмо, пришедшее сегодня утром…
Он не договорил. Раздался хриплый вскрик. Эмили Буллен вскочила на ноги, ее лицо тряслось от ярости и ужаса. Она подняла сжатые кулаки до уровня груди и бессильно встряхнула ими.
– Это ложь! – прохрипела она. – Я никогда не писала полиции, ничего не писала вчера и вообще не писала всю неделю! И если этот, – она наградила доктора Фейфула грязным эпитетом, – говорит, что я делала это, то он тоже лжет!
Царившая в комнате тишина вдруг уступила место столпотворению. Доктор так быстро вскочил на ноги, что его стул чуть было не опрокинулся. Обе кузины тут же последовали его примеру, а вслед за ними и Карновски. Миссис Бидл направилась на Эмили Буллен, но отпрянула от нее, испугавшись ярости, проступившей на лице компаньонки. И только один Пардо продолжал сидеть.
– Так это вы писали анонимки? – мягко спросил он, смотря на стоявшую перед ним женщину. Но при этом он почувствовал, что она его не видит.
Внезапно она принялась извергать поток ругани, впрочем, не направленной против кого-то определенного. Пардо встал, а Солт подошел к ней и крепко схватил ее за руку.
– Достаточно, – сказал он. – Выйдите отсюда.
После этого она тут же обмякла, превратившись из разъяренного в съежившееся, жалкое существо, которое едва стояло на ногах и упало бы, если бы не хватка сержанта. Она застонала, а кухарка при этом начала тихо плакать.
– Ну же, Бидл, – сказала Дженни Херншоу и, крепко взяв ее за руку, повела к двери. Хотя ее собственный голос немного дрожал, она сохраняла самообладание намного лучше кузины. Кэрол побледнела и выглядела больной и изможденной из-за произошедшего. Она не делала никаких движений, пока Пардо не обратился прямо к ней.
– Мисс Квентин, не окажете ли любезность выйти вместе с сержантом и присмотреть за мисс Буллен в ее комнате?