— Мэри! Перестань летать в своих проклятых облаках и хватайся за швабру! Чтобы полы сияли!
Швабра. Волокнистый черный парик, прикрепленный к куску выцветшего желтого пластика. Она выливает на потертый пол смесь из отбеливателя и средства для чистки мебели. Это зловоние медленно прокрадывается по моему горлу, вынуждая зажать рот рукой, а глаза заслезиться.
— Что с тобой! Ты что, беременна? Не дай Бог, ты беременна!
Желтый линолеум становится еще чернее, когда на пол попадает слой грязи, накапливавшийся годами на этой швабре. Интересно, сколько девушек до меня пытались отмыть ей пол. Все это — мартышкин труд. Как бы сильно она не стремилась вылизать тут все до блеска, это не останавливает ни мышей, ни тараканов от их привычных ночных посещений. Пыль, тонким слоем покрывающая наши легкие, въелась в пропитанную кошачьей мочой мебель и в темные панельные стены, погружая весь дом в вечный мрак. Давайте скажем так, я жила и в лучших условиях. Хотя, опять же, видела и нечто похуже.
В дверной звонок позвонили. Это был не дружелюбный звонок, он больше напоминал гудение стиральной машины, завершающей свою работу.
— Риба! Открой дверь! — орет Мисс Штейн прямо у меня над ухом.
Мисс Риба — это наша система безопасности, а Мисс Штейн — заместитель командира, так же известная, как ее сестра. Она была более высокой и стройной версией Мисс Штейн. У нее были седые сальные волосы и огромные груди, которые она обматывала плотной тканью, чтобы притворяться, что у нее их нет.
— Хорошо. Хорошо, — кричит она из гостиной, восседая на диване. На ней надеты черные напульсники, а прямо под животом пояс для похудения, но я никогда не видела, чтобы она тренировалась или поднимала тяжести, помимо еды, которую она тут же направляла в свой рот.
На входной двери было семь задвижных замков, один запирался на ключ и один на щеколду, чтобы открыть их все требовалось не меньше пяти минут. Они говорят, что это для безопасности. Но, на самом деле, они просто хотят быть уверенными, что никто из нас не сбежит посреди ночи. Не то, чтобы я когда-нибудь думала об этом.
Ее хныканье слышно еще до того, как открывается дверь. Новенькая.
Я подбегаю к кухонному дверному проему, чтобы увидеть ее. Похожая на мышку белая девчонка с темно-розовыми губами и длинными запутанными каштановыми волосами. В руках у нее до боли знакомый мешок с выданной новой одеждой. Винтерс. Ее сопровождает мой офицер по условно-досрочному.
— Доброе утро, Джуди, Риба. Познакомьтесь со своим новым гостем, Сарой Янг.
Он передает им ее личное дело и похлопывает ее по плечу, желая удачи. Новенькая плачет. По-настоящему рыдает, задыхаясь в слезах. Я завидовала ей: я не плакала вот уже шесть лет. Мои слезы заледенели вместе с остальными эмоциями. Вероятно, она считает, что не сделала ничего плохого. Когда-то я тоже была такой.
— Спасибо, босс! Еще кто-то будет? — спрашивает Мисс Риба, выясняя, приведут ли им еще миньонов, которыми можно будет править. Мисс Штейн подписывает документы на его планшете, будто бы ей пришла очередная почтовая доставка.
— Не уверен. Не могу сказать точно.
— Ну, пошли, дитя. Покажу тебе твою комнату, — говорит Мисс Штейн и ковыляет по коридору. Мышка следует за ней.
— Спасибо, босс. Мы не подведем, — говорит Мисс Риба.
Он кивает и поправляет свой пояс. Я слышала, что он служил в армии, но потом получил ранение, именно поэтому он тоже ходил с хромотой.
— Есть какие-то проблемы?
— Я такого не наблюдала. Нет, сэр, — она зацепляется большими пальцами за карманы и становится в стойку Супермена, улыбаясь во все тридцать два зуба. Они были такими же желтыми, как кукуруза, и настолько острыми, что ими можно было бы прокусить камень.
Винтерс улыбается, затем кидает взгляд вдоль коридора и кивает мне.
— Эддисон.
Я киваю в ответ. С самого момента нашей встречи Винтерс не проявил по отношению ко мне ни грамма терпения.
— Ты доставишь мне уйму неприятностей, Эддисон. Точно тебе говорю, — сказал он тогда. Мне хотелось спросить, почему, но он не производил впечатление разговорчивого человека. Особенно, если дело касалось подростков.
— Держишься подальше от неприятностей? — спрашивает он.
Кивок.
— Проблем нет? — его глаза перемещаются к мисс Рибе, а затем возвращаются ко мне. Мисс Риба развернулась, всем своим видом давая понять: один неверный шаг, и мне целый месяц придется драить туалеты. Я пожимаю плечами.