- Я вас понимаю. - кивнул Павел, - Некоторые воспоминания согревают всю жизнь. Хотите добавить что-нибудь ещё?
- Не знаю... Я готовилась к тому, что вы позвоните, и специально вспоминала. Но из детства я помню так мало... Память у меня как решето.
- Вы строги к себе. Я просто интересовался. Возможно, мы ещё вернёмся на днях к рассказу о Фэнтези-Парке, если потребуется уточнить какие-нибудь детали. Мой номер теперь у вас есть, если вдруг что-нибудь вспомните, не стесняйтесь позвонить.
- Буду очень рада. Господин следователь, а можно спросить...
- Конечно.
- Как там папа... сейчас? Вы его видели?
- Да. - Карев на мгновенье запнулся, подбирая слова: - Он лежит в хорошей палате. За ним осуществляется надлежащий уход. Но, сами понимаете, в его состоянии всё достаточно статично.
- Можно ли мне придти к нему? Я бы хотела увидеть его ещё раз до... ну, вашей процедуры. Просто подержать за руку. Поговорить. Вдруг он услышит?
Девочка с кудряшками, чего ты ждёшь увидеть? Неподвижное тело с катетером в подключичной вене, а ещё одним - на мочевом пузыре, с пищевым зондом в желудке, дыхательной трубкой в горле и ведре эмулятора вместо лица?
- Мне больно отказывать вам, Екатерина. Боюсь, это не получится. Доступ посторонних лиц в здания службы строго ограничен. Но я постараюсь походатайствовать перед начальством о вас.
- Огромное спасибо! Я вам так благодарна!
- Подождите, ещё не за что. Я не могу гарантировать положительного ответа.
Его и не будет.
- Нет, господин следователь, примите пожалуйста, мои благодарности за ваше внимание и... за то, что вы делаете для папы. Это очень важно для меня. Буду ждать публикации вашего отчёта о нём.
* * *
Суббота. Непривычно пусто в конторе. Не только в нашем отделе - даже в коридорах. Но главные лица на месте. Всё такой же мрачный Патканян в лаборатории, всё такой же угрюмый Петрович в кабинете, одинокий Халл на "палубе". Всё такой же непробиваемый Харчевский. Упёртый тип. Пытаться разговорить его - всё равно что куриным яйцом разбивать камень. Надо бы что-то другое нащупать, но что?
Хорошо хоть дочка его помогла. Пусть мордашкой не вышла, а из всей этой семьи самый приятный человек. Ниточку подкинула не совсем "чистую", но и то хлеб, на запаску сгодится. А то неизвестно, заговорит ли вообще Харчевский. Чем, интересно, занимается этот напыщенный толстяк, когда остаётся один в своей голове? Что делает в эту минуту?
Приятно, что работы на сверхурочке мало. А всё равно для отдыха день запорот, выходные ценны в своей цельности, когда можно спать хоть до обеда, а проснувшись, жить лишь семьёй. Эх!
* * *
Воскресенье
- Ну и как у нас продвигается? - прямо с порога поинтересовался следователь, явившись на третий день.
Профессор обернулся от книжного стеллажа и поджал губы.
- Что вы от меня хотите? Что вы тут всё ходите? Я не хочу вас видеть.
- И я вас не хочу. - парировал молодой усач, непринуждённо усаживаясь на облюбованный стул, - У меня вообще-то своих дел полно, куда как более интересных. Дома жена-красавица ждёт, сегодня ей платье пойдём покупать. Но - приходится вот с вами возиться. Работа такая. А нужно мне не так много: найти в вашей жизни хоть что-то достойное внимания. Чем скорее вы мне в этом поможете, тем скорее мы распрощаемся.
Харчевский отошёл от стеллажа, сжимая в руке тряпочку для пыли.
- Что я должен сказать? Я - учёный. Я занимался наукой. Совершал изобретения. Подготовил несколько поколений исследователей...
- Простите, речь немножко о другом. Семнадцатилетнее издевательство над студентами добром не назовёшь. А что до науки... Я смотрел ваше досье. Вы разрабатывали С-пули. Вот ваша заслуга перед человечеством и наукой. Поверьте уж, хвалиться здесь нечем.
Следователь замолчал и отвернулся к чёрному окну.
- Меня однажды подстрелили вашей пулей. - глухо проговорил он, глядя в бездну, - Было неприятно. Слава Богу, рядом оказался офицер с противоядием. Это, кстати, кто изобрёл? Вы?
- Нет. - отозвался профессор, - противоядием другой отдел занимался. Возглавлял работу доктор Гарр.
- Вот кому бы я от души спасибо сказал. - заметил Карев, - Скольким людям жизнь спас!
- Можете навестить его в тюрьме. Осуждён за убийство.
- Ох, люди-люди... - Карев поднялся и подошёл к окну. Взгляд скользнул по журнальному столику. Воды в банке поуменьшилось, но розочки смотрелись всё так же свежо. И благоухали.
Профессор плюхнулся на диван.
- Как все. - буркнул он, сцепив пальцы рук, - Кушать хочется, работаем. Я пули нового поколения разрабатывал, вы вот на чужом добре паразитируете, чтобы свои серебренники получить...