Кэт не понимала, как это так — вчера у тебя была сестра, а потом раз — и ее больше нет, и никогда не будет. Клара она тоже больше не видела. Выходит, и точить кинжал и вспоминать приемы драки ни к чему.
КЭТ. Сказка о пирамиде
Много вечеров спустя бабушка все-таки рассказала им со Стар о Пирамиде и Глазе.
Это была страшная история о кровавых божествах, что сидят в пирамидах и требуют кровавых жертв, выглядывая их своим единственным, но зато вездесущим глазом.
На землю тех, кто построил пирамиды и поил божества кровью своих врагов пришли чужие люди, завоеватели. И божества дали тем, кто кормил их так долго, мужество и силы, много, достаточно, чтобы умереть в битве, но не достаточно, чтобы победить. Потому что боги любят сильных. А вновь пришедшие были сильнее, и у них было оружие, которым можно пролить больше крови. Они понравились Богам. Завоеватели хоть и не несли им кровавые жертвы, но щедро поливали кровью землю, и их пирамида брала из земли столько, сколько не было никогда раньше. После долгой битвы Боги позволили пришельцам убить хозяев земли. Новые хозяева не понесли старых убивать к пирамидам. Они не делали громких красивых ритуалов. Но кровь ушла в землю, и пирамиды ушли в землю и божества вдоволь насытились. Один лишь глаз остался сверху, чтобы видеть жертвы и смерти. Глаз был невидим, но явился одному из завоевателей, и тот нарисовал его. И сила вошла в тот рисунок. Рисунок понравился всем, и кто-то попросил такой и себе. И с каждым новым изображением Глаза сила его росла. Глаз давал силу своим владельцам — но лишь тем из них, кто готов был убивать. Завоеватели изобразили Глаз на своих знаменах, а потом и на своих деньгах. Они лили кровь во имя своих кровавых божеств, даже не зная о том, а божества давали им силу. Вскоре завоеватели создали свою могучую империю. А их глаз все еще смотрит — где пролить кровь, чтобы увеличить империю и силу свою и своих служителей. Смотрит с каждого своего изображения.
Это была страшная сказка.
ДЖЕЙН. Лунейрас,3
Мари пропала, как будто ее и не было. Исчезла в никуда. Может, так и выглядит Дисквалификация? Но что такого сделала Мари, чего не сделали бы они все?
Также пропал и Клар.
В баре обсуждать происшедшее уже перестали. Они уже устроили прочесывание леса, уже нашли остатки ловушек — и той, что сделала Джейн, и той, в которую она попала. Нашли место, где Джейн слышала крик и видела капельку крови, крови же не нашли. Нашли даже пространственный тоннель с того места, где Мари оставила свои последние следы, и вышли через него на окраину Шепчущей рощи. Дальше расследование застопорилось.
Теперь, когда Клар ушёл, все внезапно осознали, что они творили последнее время, и чем это могло для них закончиться — и предпочли поскорее забыть об этом.
Искать больше никто ничего не хотел. Впрочем, как и устраивать конкурсы, пить или вспоминать о Кларе.
Что ж, прошло уже больше недели. И с тех пор более семи раз, а вернее, каждый вечер, второе кресло вырастало рядом с ее домашним озером, и в нем нагло разваливался и пил ее напитки ни кто иной, как Гош. И это было неизбежно, потому что Джейн все-таки надо было с кем-то обсудить… все это.
— Турист увез красотку с собой, — говорил Гош, — Ты же помнишь это нытье — “все надоело, как отсюда выбраться”. А Клар-то знал, как отсюда выбраться. А получается, знал, и кого с собой прихватить.
Все это было ни капли не похоже на правду, но это успокаивало. Вот только…
— Да не помню я ничего такого. Может быть, один раз, немного, тогда в баре. Мари была абсолютно нормальной, в смысле абсолютно идеальной охотницей, как и все мы. До этого конкурса. Она толкнула меня — зачем? А потом! Она преследовала меня. Она поставила на меня ловушку! Зачем?? А этот Клар! Он вообще пытался меня убить. Хоть и сделал вид, что стрелял в кролика. Они как-то связаны, тут ты прав. Вот только при чем здесь я? В чем тут логика?
— Логики нет. Это любовь, точно. Уж поверь мне, если в чем-то напрочь отсутствует логика, это точно про любовь.
— Любовь, это у вас. У охотников такого не бывает. А может, так и выглядит дисквалификация? Они с Кларом нарушили все на свете. Мы все многое нарушили, но они…