Представив эту картину, я невольно улыбнулась. А потом увидела место назначения.
Когда-то это было озером, но потом вода почему-то ушла. Вода ушла, но магия-то ее осталась, и вторым зрением вместо невысокого леска из ив, орешника и ольхи я видела серебристую водную гладь. Холера ясна! Уж не из-за этого ли мои тревоги? Огонь полезет под воду, в среду не просто чужую – враждебную.
Но…
Я ведь побывала уже в Одессе. А там не только магия, там, в общем-то, и физическая составляющая стихии была. Тяжко вздыхаю и достаю из загашника наши с Терни одесские коконы – Оксане сейчас это ни к чему, не в обычную же воду лезем. Но не успела я напялить кокон на фамилиара, как Терни опять отколола номер.
– Я пойду вперед, – заявляет она. – Вы поймете, если что-то пойдет не так. А мне будет проще и спрятаться, и убежать, если что. Тем более, что-то странное твориться со Стихиями. Колебания Воды сильные, наверное, из-за Источника. Я свой Огонь легко спрячу. А вам сложнее будет. Ну все, я пошла.
И ныряет в подлесок, исчезая в нем. Псья крев!!! И за что мне такое наказание? Напяливая кокон, раздумываю, что делать, попутно оглядывая котловину. В центре ее что-то определенно есть – деревья там повыше, и виднеются какие-то массивные конструкции.
– За мной, – командую Оксане и бросаюсь туда. Пуссикеты довольно резво ломятся через подлесок, впрочем, не особо шумя, потому все-таки наш путь занял минут пятнадцать. Потому мы не успели.
На поляне, спиной ко мне, стоят Двойка и Шестерка (и почему я не удивлена?) со своими фамилиарами. Перед ними – какая-то юная девица с каштановыми волосами, причем, во-первых, она мечник, к тому же огневик – я чувствую ее магию, а во-вторых, явно противостоит обеим ренегаткам.
А мой несчастный фамилиар… не сразу я замечаю хвост Терни в пасти одного из ящеров Карины, но, когда до меня, наконец, доходит…
Слезы пополам с яростью застилают мой взор, а в руке появляется нечто, названия чему даже не подберу. Оно похоже на огненный бич, на струю пламени. Мгновение – и это опускается на спину карининого фамилиара, и тот вспыхивает, как сухая солома и опадает пеплом на влажную землю. Карина, охнув, падает на колени; я кричу, но из моего горла не вылетает ни звука, а в голове засела странная мысль, которую я пока еще не могу оформить. И тут мир вокруг застывает.
Причем застывает буквально. И изогнутая, заваливающаяся на бок Карина. И Женька, стоящая вполоборота, достающая копье. И пятящийся в чащу уцелевший ящер, и припавший к земле, готовящийся к атаке лев Карины. И Оксана с пуссикетами у меня за спиной. И незнакомая девушка-мечник. И я.
А потом где-то рядом раздается насмешливый голос:
– Итак, наконец-то все в сборе. Пора начинать последний акт.
Из подлеска, со стороны какой-то массивной руины, выходит женщина, и сначала мне кажется, что это Карина. Но вновь прибывшая старше и как-то увереннее себя ведет. А в остальном: волосы, скулы, подбородок – все как у Карины. И части паззла наконец-то соединяются.
– Почему мы не двигаемся, мама? – шипит Шестерка.
– Это было мое желание, – отвечает женщина. – Прости, дочка, но действовать надо было быстро. Пришлось парализовать вас всех.
Потом она оборачивается ко мне:
– Кто-то должен стать Дверью, а кто-то Замком, а кто-то – Ключом от Замка, – говорит она нараспев. – Слышала такое пророчество? Так вот, как это ни смешно, оно касается нас с тобой, девочка. Ты уже догадалась, что Лексиканский Ключ – это девочка? А мы с тобой – Дверь и Замок.
– Мама, ты можешь быстрее?
– Извини, Кари. Чтобы таинство началось, мне нужно все рассказать. Увы, я уже не могу пожелать того, чего хочу, но простого присутствия нас троих на этом месте достаточно, чтобы процесс пошел. И для этого все должны осознать себя тем, кем они являются.
Так уж получилось, Тринадцатая, что эта печать лежит на нас. И каждая Первая из нас – Дверь, а Тринадцатая – Замок. Я – Дверь, ты – Замок, и теперь древний путь будет открыт. Знаешь, чего я хочу?
– Вызвать Абадонну? – предположила я.
– Нет, – она рассмеялась вполне обычным веселым смехом. – Нет, что ты. Я и есть Абадонна…
И тогда я поняла, что, как и сказала моя противница, процесс пошел. Подняв глаза, увидела, как труба над деревьями начинает сиять, словно раскаленная в костре проволока, а позади женщины, в зарослях, появилось черное пятно. И оно росло.
– Это я пожрала всех жителей своей зачуханой деревеньки, чтобы привлечь твое внимание. Если бы ты знала, как сладко это – разрушать, разлагать, впитывая в себя их жизнь. Еще немного и сюда явятся мои легионы, заточенные между мирами, стиснутые ненавистной реальностью, и мы растерзаем и ваш мир, сделаем его безлюдным и пустынным…
Я смотрела на нее, и она менялась. Ее одежда была словно соткана из непереносимого сияния; сиянием были ниспадающие на плечи волосы, за спиной появились сверкающие белые крылья, и лишь глаза залило чернотой.
Самым страшным было то, что, вроде бы, все было как всегда – светило солнце, тихонько шелестел ветер в ивняке… но я уже чувствовала леденящее приближение чего-то страшного, видела смутные чернильно-черные тени за спиной Абадонны, и тени эти были чем-то совершенно чуждым нашему миру.
– Я – Абадонна-Разрушитель! – вещала бывшая Валькирия. – Я ненавижу порядок и желаю воцарения хаоса. Мои армии проходили множество миров, превращая их в царство энтропии. И ваш мир ждет та же судьба. Но ты этого уже не увидишь, Тринадцатая. Потому что твою жизнь я заберу первой.
С каждым ее словом я все ярче чувствовала происходящее. Понимала, что именно рвется из-за спины Абадонны – тьма над Бездной, хаос без какого бы то ни было порядка. Впитать в себя всю энергию созидания, оставив за собой выжженную пустыню, чтобы обрести еще больше сил для новых разрушений – вот цель этого Мрака. И если Князь Николай некогда смог это остановить, то мне такое явно не под силу. Я просто не представляла себе, как такое возможно удержать…
"Это конец" – устало подумала я, чувствуя, как мной овладевает полнейшая апатия, словно из меня высасывают всю энергию.
"Еще нет, – услышала я мысль Оксаны. – Ты можешь пожелать что-нибудь. Но твое желание должно быть самым-самым сокровенным, чтобы преодолеть ее силу разрушения".
Сокровенное желание? Но чего я желаю больше всего? Чтобы все, все мои близкие были живы, на свободе и в безопасности! Череда лиц пронеслась перед моим взором – Олюшка, Терни, Виталия, Тая, Оксана и другие, много других…
Я – простой витязь и не слишком умна, потому не могу объяснить того, что произошло дальше, но, когда вспомнила тех, кто мне по-настоящему дорог, я почувствовала такой прилив сил, что, казалось, могла бы взлететь. Но эта сила пришла не просто так. Она ударила по тьме, льющейся в мир от Абадонны, как огромный молот по наковальне. Мир исчез – не было ничего, только я и она. Дверь, которая стремилась открыться, и Замок, запирающий ее, и длилось это целую вечность или несколько минут – я не знаю…
А потом наваждение исчезло, и не сразу понимаю, что на поляне что-то изменилось. А когда поняла – улыбнулась. Несмотря на то, что осталась один на один с тремя Валькириями, одна из которых была Абадонной. Оксана, неизвестная девушка и даже пуссикеты просто исчезли с поляны.
На Абадонну, кстати, теперь было просто жалко смотреть. Сияние исчезло, одежда, волосы и крылья стали грязно-серыми, словно на нее вывалили ушат свежей грязюки. Перья с крыльев опадали, обнажая болезненно-бледную кожу.
– Тыыы!!! Что ты сделала?!!!
Я пожала плечами. Обоими плечами.
– Просто остановила чье-то безумие.
– Я убью тебя!!! – заорала она, но я подняла руку со щитом, а другой взяла копье, направив на нее.
– Попробуй.
Она, конечно, была старше и опытнее меня, а еще нельзя было сбрасывать со счетов Женю и Карину, но…
Почему-то было совсем-совсем не страшно.
Какое-то время я смотрела в темные провалы ее глаз, а затем она отвернулась.