От Временного правительства выступать отрядили Керенского, произнесшего экспрессивную речь. Впрочем, о чем она была, Митя не смог бы вспомнить и через полчаса – слишком витиевато, слишком пафосно. Да и обязанностей по охране здания Большого театра, порученной симоновцам, никто с него не снимал. Но съезд внимательно выслушал Александра Федоровича и громко похлопал.
И даже принял резолюцию «О войне», с объяснением, почему необходимо защищать революцию от германцев. А потом занялся более насущными делами – унификацией уже созданных Советов и созданием школ подготовки специалистов для Советов.
– Да ну, что это за подготовка такая, три месяца? – вопрошал Митя у заехавшего в гости Муравского.
– Три месяца лучше, чем ничего. Начнем устраиваться понемногу, там и другие школы откроем, на полгода, год.
– Стратегия малых дел?
– Что-то вроде.
– Дядя Коля, а что с Керенским случилось? Он же вроде в Союзе Труда был?
– Головокружение от успехов, Митя. Сказал речь, сорвал овацию, понравилось. Еще сказал – фурор, еще больше понравилось. Любимец публики, лучший оратор Петрограда. И пошло, революционная фраза и лишь бы на гребне себя чувствовать. Депутат-нарцисс. А я – депутат-балбес, потому что вовремя не разглядел.
– Митяй, привет! – прогудел от двери Терентий. – Как сам, домашние волнуются?
– Да в порядке все, – улыбнулся Митя.
Жекулин был на редкость живописен – в кожаных брюках и куртке, в вороте которой виднелась тельняшка, в кожаном шлеме с очками-консервами на лбу и с висящей поперек груди деревянной кобурой маузера. Возле его ног как всегда с мрявом вились неведомо откуда бравшиеся коты.
– Чего это они?
– Да черт его знает, сапоги новые, может, где с валерианой лежали, вот они на запах… Да черт с ними, собирай своих мячебойцев, поехали.
– Куда?
– Анархистов выселять и разоружать.
– Так они же наши?
– Диких анархистов, давай, не телись.
Бывший матрос исполнил свою мечту – обзавелся броневиком и теперь гордо именовал подвижные силы милиции «автобронеотрядом». Но, как говорится, по Сеньке и шапка, единственную бронесилу отправили на такое дело – анархисты заняли несколько особняков и, похоже, совсем не собирались на этом останавливаться. Собственно анархистов там было раз-два, остальные набежали на призывы о социальной близости, вольготно и весело пожить среди мягкой мебели, ковров и хрусталя. Ну и пострелять в картины, например. А уж как там пили… Вот чтобы пресечь это в корне, Моссовет и отрядил Жекулина, выделив ему в помощь Митю с футболистами.
В Трехсвятительском милиционеры горохом посыпались из кузовов АМО, а из броневика выбрался Жекулин – теперь стало ясно, зачем он носил шлем с кожаными валиками.
– Граждане анархисты! – рявкнул Терентий, картинно поправляя маузер. – Моссовет постановил очистить особняк! Я вам даю пять минут, одна это уже сейчас!
– А если нет? – раздалось из дома.
– Будете потом иметь дырку в боку, для посвистеть.
Подъезды к особняку перекрыли несколько легковых АМО с мадсенами, на двух из них подняли защитные щитки. За спиной Терентия скрипнула башня броневика и рыло «максима» уставилось на окна первого этажа.
Из дома вышла группа из трех человек и направилась к Жекулину. Юноша бледного вида в очках, парень во флотской форме, а в третьем Митя узнал вихрастого парня из хитрованцев.
– Мы совершенно не понимаем, – начал очкастый, – причин такого резкого обращения со нами. Мы такие же революционеры и выступаем с прикладной инициативой ультрапарадоксального отказа.
Вихрастый, углядев Митю, засмущался и встал позади.
– Мы собираем здесь социально близких товарищей для перевоспитания и думаем…
– Думаете? – спросил с высоты своего гренадерского роста Терентий. – Думать это хорошо, думать надо наперед, а то однажды думалку отобьют и бескозырку носить негде. Верно, братишка?
Морячок, в которого Жекулин для верности ткнул твердым, как поручень броневика, пальцем, пошатнулся и потерянно кивнул.
– Вот и я говорю. Ваши «товарищи» – те же преступники, а потому социально близкими настоящим анархистам быть не могут.
Откровение это аж подбросило юношу в очках и он возмущенно возопил:
– Почему это???
– Да потому, что в банде всегда есть власть. То же государство, но в миниатюре, понял? А раз понял, командуй своим на выход, пять минут истекли.