Оставшись въ Неаполѣ, Эвфуэсъ продолжаетъ вести тотъ же разсѣянный и безпорядочный образъ жизни, противъ котораго его напрасно предостерегалъ опытный Эвбулусъ. Изъ товарищей своихъ по удовольствіямъ онъ сошелся съ веселымъ и остроумнымъ юношей, по имени Филавтомъ. Послѣдній ввелъ Эвфуэса въ домъ Дона-Ферардо, одного изъ правителей города. Дочь Ферардо, прекрасная Люцилла, любила Филавта и онъ ей платилъ взаимностью. Случилось однажды, что донъ-Ферардо долженъ былъ уѣхать по своимъ дѣламъ въ Венецію; въ тотъ же день Люцилла, воспользовавшись отъѣздомъ отца, пригласила Филавта къ себѣ ужинать. Въ кто время Эвфуэсъ и Филавтъ были уже неразлучными друзьями, и Филавтъ пришелъ не одинъ, но въ сопровожденіи своего друга. Люцилла, вѣроятно расчитывавшая провести вечеръ наединѣ съ Филавтомъ, приняла Эвфуэса довольно холодно. Впрочемъ изъ вѣжливости она и его пригласила ужинать. По обычаю того времени, любившаго соединять гастрономическія удовольствія съ умственными наслажденіями, послѣ ужина началась оживленная бесѣда о различныхъ вопросахъ изъ области "любви или науки" (love or learning), въ которой Эвфуэсъ имѣлъ случай выказать блестящія ораторскія способности, защищая свой тезисъ, что любовь скорѣе можетъ быть возбуждаема умственными качествами, чѣмъ физической красотой. За тѣмъ онъ перешелъ къ вопросу о томъ, кто постояннѣе въ любви, мужчина или женщина. Люцилла, желая выслушать отъ нею похвалу женщинамъ, нарочно сказала, что по ея мнѣнію женщины весьма непостоянны въ своихъ привязанностяхъ. Эвфуэсъ началъ было краснорѣчивую защиту женской вѣрности, но среди блестящей рѣчи голосъ его вдругъ оборвался; онъ объявилъ дамамъ, что не можетъ болѣе говорить и въ смущеніи вышелъ изъ комнаты. Люцилла догадалась о причинахъ этого неожиданнаго смущенія; она очень хорошо видѣла, что во весь вечеръ Эвфуэсъ не сводилъ съ нея глазъ и внутренно созналась самой себѣ, что и она его любитъ. Если читатель думаетъ, что это сознаніе стоило ей тяжкихъ усилій надъ собой, что въ ея сердцѣ происходила борьба между прежнимъ чувствомъ къ Филавту и ея новой любовью къ Эвфуэсу, то онъ жестоко ошибется. Съ свой стороны и Эвфуэсъ, пришедши домой, тотчасъ же успокоилъ себя цѣлымъ рядомъ эвфуизмовъ. Остроуміе и ученость спасли его отъ угрызеній совѣсти. Правда, онъ сознавалъ, что не хорошо поступилъ по отношенію къ другу, оказавшему ему много существенныхъ услугъ, но онъ утѣшился той фразой, что человѣкъ, ослѣпленный любовью, не различаетъ цвѣтовъ честности. Развѣ Гигесъ не также поступилъ къ Кандавломъ? Развѣ Парисъ, гостившій у Менелая, не похитилъ у него жены? Когда онъ такимъ образомъ успокоивалъ себя примѣрами, заимствованными изъ Гомера и Геродота, въ комнату вошелъ Филавтъ и, видя Эвфуэса нѣсколько разстроеннымъ, спросилъ о причинѣ. Эвфуэсъ солгалъ, сказавши, что онъ влюбился въ одну изъ подругъ Люциллы — Ливію. Филавтъ обѣщалъ ему помогать въ этомъ дѣлѣ, и они снова отправились вдвоемъ къ Люциллѣ. Случилось, что дону-Ферардо, только что возвратившемуся изъ своей поѣздки, опять нужно было ѣхать по дѣламъ и даже взять съ собой Филавта. Такимъ образомъ Эвфуесъ остался наединѣ съ Люцпллой, и они еще болѣе имѣли случай узнать и полюбить другъ друга. Когда же по возвращеніи изъ путешествія отецъ началъ говорить Люциллѣ объ ея прежнемъ женихѣ, то послѣдняя прямо сказала ему, что любитъ Эвфуэса. Тутъ Филавтъ понялъ, что для него все потеряно и съ отчаяніемъ въ душѣ вышелъ изъ дому дона-Ферардо. Возвратившись къ себѣ, онъ написалъ письмо Эвфуэсу, исполненное самыхъ горькихъ упрековъ. Но послѣдній поступилъ съ этимъ письмомъ какъ прежде съ совѣтами Эвбулуса. Въ отвѣтѣ своемъ Филавту онъ наговорилъ кучу эвфуизмовъ, привелъ въ примѣръ Юпитера, который изъ любви къ Алкменѣ принялъ образъ ея супруга Амфитріона, который изъ любви къ Лэдѣ превратился въ лебедя, а изъ любви къ Іо — въ быка, утверждалъ, что въ любви позволены всѣ средства, такъ какъ она сама по себѣ не хочетъ признавать никакихъ законовъ и въ концѣ концовъ оправдалъ себя во всемъ. Но счастье Эвфуэса не было продолжительно. Не прошло и нѣсколькихъ недѣль, какъ легкомысленная красавица промѣняла его на другаго. Тогда Эвфуэсъ вспомнилъ совѣты мудраго Эвбулуса, предостерегавшаго его отъ сѣтей любви, рѣшилъ навсегда оставить Неаполь и въ уединеніи вознаградить потерянное для наукъ и мудрости время. Онъ примиряется съ Филавтомъ, который въ немъ увидѣлъ теперь не коварнаго друга, а товарища по несчастію и удаляется на родину, откуда пишетъ къ Филавту, Эвбулусу и другимъ друзьямъ нравоучительныя письма о тщетѣ любви, о воспитаніи юношества и т. д.