— Какая ты теплая и мягкая, моя принцесса, — бормотал он. — Как я хочу тебя… — рука его скользнула ниже, коснулась мягких волосков в потаенном треугольнике между бедер. Касание это было изумительно нежным, хотя до сих пор он вел себя порывисто, почти грубо. — Как мне хочется увидеть, познать тебя всю… Лежа на тюфяке Поло, я воображал себе каждый уголок твоего прекрасного тела, каким видел его тогда, в Таксоне…
Пальцы его коснулись сокровенной набухшей плоти. Кира тихо вскрикнула, трепеща под его дерзкими ласками, и крепче ухватилась за плечи Зака, невидяще глядя перед собой.
— Я видел все твое тело, кроме этого сокровенного уголка… и не мог даже вообразить, как буду ласкать его. — В его глазах горел восторг. — А теперь я увижу тебя всю, коснусь повсюду, буду ласкать тебя, пока ты не сойдешь с ума от желания!
Кира уже сходила с ума. Распаленная плоть ее пылала незримым и мучительным огнем. На миг отстранившись, Зак сбросил куртку и расстелил ее поверх опавших листьев. Опустившись на колени, он увлек за собой Киру и лишь теперь понял, что она вся дрожит.
— Черт побери, ты же так простудишься! Тебе холодно?
— Вот уж нисколько! — пробормотала Кира, дрожащими руками стягивая с себя свитер. — Я вся горю!
— Что ж, я не дам этому пламени погаснуть. Позволь мне, — Зак отстранил ее руки, принялся сам раздевать ее. — Я так ждал этой минуты, ждал, когда ты будешь раскрываться мне навстречу — лепесток за лепестком! — Зак хрипло рассмеялся. — Если бы еще перестали дрожать руки!
Но пальцы его все еще дрожали, когда он, затаив дыхание, обнажил ее высокую грудь и ласкал розовые затвердевшие соски. Не сводя с Киры глаз, он проворно снял свитер и позвал:
— Иди ко мне.
Его широкая, смуглая, мускулистая грудь была такой надежной и теплой! Кира прильнула к нему всем телом, руки Зака сжали ее плечи. Девушка запрокинула голову и закрыла глаза.
— Зак! — едва шепнула она онемевшими, словно чужими губами. Набухшие, возбужденные соски ее ныли, прижимаясь к его твердой горячей груди. Киру била крупная дрожь.
— Ты действительно не замерзла? — шепнул Зак, губами лаская ее ухо.
— Мне не холодно, — повторила девушка. И как это он не может уяснить такую простую вещь? — Наоборот, я сейчас сгорю дотла! Почему ты… — «медлишь», хотела она сказать, но Зак заглушил ее слова поцелуем такой силы и страсти, что Кира вновь забыла обо всем.
Опустив ее на куртку, Зак уверенно и быстро раздел ее донага. Словно завороженная, Кира смотрела, как он взял в ладони ее озябшую ступню и стал нежно растирать.
— Какие у тебя красивые ножки! Как они мне нравятся! Как прекрасно все твое тело — гибкое, сильное, но такое женственное и нежное… Теперь, думая о тебе, я буду воображать… — он осекся. — О нет, теперь уже не будет нужды в вымысле. Теперь, чтобы взглянуть на свою принцессу, мне довольно будет протянуть руку и откинуть покровы с этого прекрасного тела.
Он говорил и все ласкал Киру, не сводя с нее глаз, упиваясь огнем, который разжигают в ее крови его дерзкие откровенные ласки.
Наконец Зак выпрямился, пожирая девушку горящими глазами.
— Я хочу тебя, Кира, — прошептал он. — Я не могу больше ждать. Ты… ты хочешь?
«Хочешь»? Да она изнывает от мучительного, нестерпимого голода!
— Скорее, — прошептала девушка. — Ради бога, скорее!
Зак стремительно разделся, расшвыряв одежду, и опустился рядом с Кирой. Смутно, как во сне, сознавала она мужскую красоту его сильного нагого тела. Уверенно и властно Зак наклонился над девушкой и опустился между ее раздвинутых ног. Глаза их встретились, и во взгляде Зака были страсть и мольба. С первой их встречи Кира всегда чувствовала себя рядом с Заком маленькой и слабой, но сейчас она знала: он раскрылся ей весь, он молит о наслаждении, он в ее власти. При мысли об этом она испытала вдруг горячее желание защитить этого сильного — и такого слабого — мужчину, оградить его от боли и печали. Кира обняла его, притянула к себе, ощущая всем телом, как он дрожит от страсти.
— Зак… Люби меня, Зак…
Он медленно опустился ниже, не отрывая взгляда от ее глаз. На виске его билась напряженная жилка. Он поцеловал ее долгим томи тельным поцелуем, и все ее существо наполни лось страстью, нежностью и невыразимой радостью.
— Откройся мне, любимая, отдай мне всю себя… Мы должны быть вместе.
Язык его проскользнул в ее приоткрытые губы. Зак застонал, упиваясь вкусом этого поцелуя.
— Вместе, — прошептал он, — вместе, отныне и навсегда…
И вдруг одним стремительным движением овладел Кирой.
Жгучая, мгновенная боль пронзила ее лоно — и тут же ушла, оставив по себе лишь неутоленный голод. Зак двигался медленно и осторожно, но этих сладостных ощущений ей казалось уже недостаточно. Кира нетерпеливо сжала пальцами мускулистые бедра Зака. Ей хотелось ласкать, гладить, касаться его, наслаждаясь своей властью… но это потом, не сейчас. Сейчас она ждет и жаждет совсем иного. И она выгнулась всем телом, прижалась к Заку, безмолвно призывая не щадить ее.
— Кира, я не хочу сделать тебе больно, — пробормотал Зак, но она была настойчива, и он сдался.
Теперь его движения стали так неистовы, что у Киры перехватило дыхание, и она забыла обо всем, подхваченная бешеным ритмом страсти. Зак открыл глаза, и взгляды их слились так же тесно и жарко, как сливались тела.
«Вместе, мы должны быть вместе…» И как она не замечала раньше сияющей красоты этих слов? Близость. Слияние. Неукротимый ритм, сметающий все барьеры на пути неведомых ей доселе чувств. Потому что — и Кира вдруг ясно поняла это — сейчас ею владела не просто плотская страсть. Утолив голод плоти, они подошли к иной, высшей ступени. Мондава? Да, наверное…
И тут она достигла сияющих вершин наслаждения. Мир взорвался перед глазами тысячью разноцветных искр. Крик ее слился с хриплым торжествующим криком Зака. Зак. Мондава. Вместе. Вместе навсегда.
Они лежали, и Зак обнимал ее дрожащими руками, осыпая ее лицо нежными поцелуями, словно благодаря за подаренное наслаждение.
— Я не раздавил тебя, родная? Я слишком тяжелый. — Он поднялся на колени, улыбаясь Кире. — Спасибо, любимая.
Кира не могла оторвать глаз от его мускулистой фигуры, так ясно очерченной на фоне золотисто-розового неба. Зак источал силу и мощь, которые словно были частью природы — неба, земли, осеннего леса.
— Почему ты молчишь, Кира? Тебе плохо?
— Все прекрасно, дорогой, все прекрасно, — прошептала принцесса. — И прекраснее всего — ты.
Зак нахмурился.
— Я ведь не разочаровал тебя, правда? У тебя это впервые, а я… Я был не на высоте. Ничего, в следующий раз… — он осекся. — Знаешь, как ты сейчас хороша? Солнце пронизало твои волосы, словно листву ив и тополей.
Кира потянулась за свитером, и Зак снова, нахмурился.
— Тебе не нравится, когда я смотрю на тебя?
Принцесса улыбнулась. Кто бы мог подумать, что Зак Деймон способен испытывать неуверенность в себе?
— Мне очень хорошо с тобой, Зак, и мне нравится, когда ты смотришь на меня. — Это была чистая правда. Кире казалось самым естественным в мире сидеть вот так, обнаженной, под взглядом Зака.
— Тогда почему же ты…
— Да по самой банальной причине! Сейчас мне действительно холодно.
— Черт побери, ну конечно! — Придвинувшись поближе к Кире, он принялся торопливо одевать ее. Тихо засмеявшись, принцесса отстранила его руки.
— Погоди, я и сама справлюсь.
— Нет, — отрезал Зак. — Тебя надо одеть как можно скорее. Ты и так уже наверняка простудилась. И почему ты не остановила меня?!
Кира удивленно посмотрела на него.
— Я как-то не подумала об этом. Я вообще не могла ни о чем думать.
— Ты права — об этом должен был подумать я. — Он помог Кире натянуть джинсы и сапоги. — Но я в ту минуту тоже потерял способность мыслить. Зато чувства мои были обострены до предела. И думать я мог лишь о том, как прогнать эту невыносимую муку… — голос Зака сорвался, он растерянно посмотрел на принцессу. — Мне так жаль. Ты простишь меня Кира?