— Что вас смущает? Вы мне не верите? Этому сервизу цены нет. Я выставлю его на бирже и стану миллионером, а это перекроет наследство. — Стенли был биржевым маклером, он мыслил расчетливо и не мог упустить такой шанс.
— Завтра после похорон станет известно, кто унаследует по завещанию замок и все имущество, — монотонно произнес Мортон.
— Из дома семьи Визельборгов ничего не продается, — категорически заявила я.
— Хорошо-хорошо, мисс, подождем до завтра. Собственно, я не претендую на немедленное решение. Предложение снимается с повестки дня, но только до завтра, — улыбнулся Стенли.
— Сколько загадок, а где же разгадки? И как мы узнаем, сбудутся ли предсказания? Скоро все гости разъедутся… — разочарованно произнесла миссис Пеккеринг.
— Предсказание может свершиться в любой момент, — уточнил сыщик.
Гости внезапно затихли.
Траурный день
Похороны прошли без помпезных речей. Возвращались молча. Каждый думал о своем. Чувствовалось, что у присутствующих не было настроения вести светские разговоры. В замке разбрелись по своим апартаментам. После обеденной трапезы мистер Мортон объявил:
— Господа, прошу проследовать за мной в кабинет, где я оглашу изъявление воли покойной. — Все устремились за ним.
Просторный кабинет барона вместил всех. Здесь и поныне витал дух хозяина — барона Роберта Визельборга. Умный, образованный, тонкий знаток, специалист в излюбленной области, а по воспитанию дипломат. В любых ситуациях деликатный человек. Он слыл аккуратистом и очень любил порядок во всем. С трепетом относился к книгам, много читал, изучал. Вот поэтому ему удалось сохранить редчайшую библиотеку научных изданий, которую в свое время собрал его отец — Генри Визельборг. Сын как достойный продолжатель дел отца унаследовал его миссию.
В кулуарах светских заведений барона называли жемчужиной английской аристократии. И он в точности соответствовал этой характеристике.
За длинным прямоугольным столом места хватило всем. Бриг пристроился у двери и застыл в ожидании. Он очень любил старинный замок, считал его родным домом. Визельборги относились к нему как к равному.
Старый дворецкий опасался, что ситуация сложится не лучшим образом и конец своих дней он проведет среди чужих людей. Этого он пережить не мог.
Мортон подошел к большому столу, за которым работал покойный барон. Открыл папку с документами.
В кабинете воцарилась тишина, и напряжение повисло в воздухе.
— Прежде чем я оглашу волю покойной, ставлю вас в известность. Вы все знаете, что барон Визельборг ушел из жизни двумя годами раньше баронессы — по закону и его доброй воле она стала единственной наследницей супруга.
Я заметила, как лица присутствующих вытянулись, сосредоточились, люди вслушивались в каждое слово Мортона. Напряжение ощущалось даже в том, как они сидели: вытянутые в струну спины, при этом головы слегка западали назад.
— После кончины барона его супруга — баронесса Ребекка Визельборг — пребывала не в лучшем состоянии, скорбные мысли посещали ее. Вот тогда-то она обратилась ко мне с просьбой составить завещание, что я и сделал.
Пока Мортон знакомил присутствующих с вступительной частью документа, у всех на лицах читалось:
«Ну когда же он огласит суть?»
Тревожное ожидание объединяло желающих унаследовать тетушкино имущество. Можно подумать, что от этого завещания зависела вся их последующая жизнь. Чего этим людям не хватало? Почему чужое так манило и притягивало? Мне показалось это странным. Я единственная из всех, не считая Мортона и Брига, не испытывала никаких эмоций. Не ждала ничего от завещания, оно не могло вернуть родного, близкого человека, который был мне так дорог — моей тетушки. Она искренне и нежно любила меня и оказалась самым дорогим человеком после ухода матушки.
— По воле покойной Ребекки-Эвелин Визельборг, урожденной Купер, родившейся 22 апреля 1799 года, она в здравом уме и твердой памяти все свое движимое и недвижимое имущество завещала племяннице — Мери-Изабелле Андерсон, включая замок Визельборг, имение Лавчесрук, что в пригороде столицы, фабрику мануфактуры «Визельборг» в Лондоне и все средства на счетах в банке покойной.
Я повернулась в сторону Брига и увидела, как он перекрестился.
— Все сбережения на счетах барона Визельборга будут распределены поровну в предусмотренном законом порядке между его прямыми наследниками, что и засвидетельствовала покойная.
Ниже стоит подпись баронессы Ребекки и дата — 12 марта 1858 года. Город Бат. Англия.