— Нет.
— Процесс отторжения пойдет еще быстрее. Стоит только начать в себе копаться, как понимаешь: многие взгляды, мысли, убеждения, забившие голову, — не свои, родные, а навязаны окружающим миром. Начинаешь их пересматривать, менять, но… Бикфордов шнур уже подожжен и взрыв неизбежен!
— Ты же говорила, что мифический благородный человек хотел бы собой пожертвовать!
— Да, говорила! Пока этот благородный и отзывчивый человек в себе копался, он разворошил гнездо, состоящее из обид, оскорблений, невнимания и прочих радостей семейной жизни. Ты думаешь, они уйдут? Как бы не так! Это многочисленное войско поднимется из закутков памяти и образует такое черное облако, что человеку станет тошно. По своему благородству он, конечно, попробует его разогнать, но поверь — это невозможно.
Варька помолчала и добавила:
— С такой проблемой может справиться только святой, а ты к этой категории не относишься. Не правда ли?
— Куда мне!
— Вот видишь!
Варька сладко потянулась и стала похожей на большую упитанную кошку.
— А потом человек захочет стать самим собой. Как только это произойдет, черное облако исчезнет, и вместо него появится множество желаний, например: быть свободным, естественным, счастливым, любимым и так далее…
Я слушала Варьку, и в душе разливалось умиротворение. Рядом был настоящий друг, порядочный и надежный. Варька подарила мне не только шубу, что такое шуба, в конце концов! Она подарила себя, а это было самым главным. Теперь я твердо знала: не дай бог, случись что, у меня есть родная душа. От мысли, что рядом со мной две родные души, стало легко и беззаботно.
Все-таки удивительный год!
— Ты у меня переночуешь? — спросила Варька.
— Не знаю, завтра у меня шесть уроков.
— Ничего, на семь утра я вызову такси. Успеешь! — быстро сказала Варька.
Похоже, ей хотелось, чтобы я осталась.
— Хорошо! Надо только предупредить Дмитрия Павловича.
Я позвонила дедушке, затем, сбросив тапки, улеглась на диван. Прижав к себе шелковую подушку, я смотрела на тлеющие огоньки и ни о чем не думала.
— Что касается твоей случайной встречи с Дмитрием Павловичем, — Варька нарушила наше молчание, — здесь, по всей вероятности, вступили в работу Высшие силы.
— Варь, а ты — верующая?
— Конечно! Думаю, поэтому и осталась в живых.
— Давай о грустном не будем!
— Давай, — согласилась Варька.
Поговорив о разных пустяках, мы отправились спать. Уже проваливаясь в сон, я услышала ласковый голос старухи:
«Я познакомлю тебя с орлом!»
Глава 5
Самолет авиакомпании Air France приземлился в аэропорту Руасси Шарль де Голль и еще долго катил по бетонной полосе к аэровокзалу. Я сидела около окна и напряженно вглядывалась в полумрак парижской весны. Наверное, в этот момент я была похожа на нахохлившегося воробья: сердце отчаянно колотилось, а руки судорожно сжимали носовой платок. В этом не было ничего странного: я всегда нервничаю, сталкиваясь с неизвестностью, а парижский аэропорт был вратами в неизвестность. Мое нервное оцепенение было прервано приятным женским голосом.
— Первый раз в Париже?
Я вздрогнула и обернулась. Моя соседка уже тщательно упаковала ноутбук и приветливо смотрела на меня.
— Первый, — ответила я.
— Этот город вам понравится, — сказала она. — Париж не может не понравиться.
— Надеюсь.
Я опять посмотрела в окно. Огни приблизились, и самолет остановился.
— Вы туристка? — спросила женщина.
— И да, и нет. У меня есть дела в Париже.
— Только не дайте им себя поглотить! По своему опыту знаю, что такое дела. Вот уже пятнадцать лет я летаю в европейские столицы каждый месяц: то в Париж, то в Лондон, то в Рим…
Женщина поставила на колени дорожную сумку и, тоже посмотрев в окно, почему-то вздохнула.
— Кажется, я побывала во всех европейских странах. А спроси меня, что я видела? Аэропорты, гостиницы, офисы, залы для конференций… Поверьте, они везде похожи, как братья-близнецы.
— Не скажите! — возразила я. — Мне кажется, аэропорты и гостиницы отличаются друг от друга.
— У вас большой опыт? — спросила женщина, но, почувствовав, что я готова нырнуть в скорлупу, тут же сменила тон. — Трудно с вами не согласиться. Действительно, гостиницы и аэропорты могут быть разными: маленькими и большими, старомодными и современными, удобными и не очень. Дело не в этом.
Женщина задумалась, и ее взгляд остановился на дорожной сумке. Она погладила гладкую коричневую кожу, дотронулась до массивного кодового замка и продолжила: