— С кем?
— С тобой, с кем же!
— Это настораживает.
— Расслабься! — Нюта тяжело села за стол и закряхтела. — Ноги стали отекать, не могу долго стоять. Даже на уроках, как квочка, сижу.
— Так что изменилось в отношении директора ко мне? Ты ведь знаешь, я никогда не любила начальства.
— Знаю! — махнула рукой Нюта. А говорит он так сладко потому, что я проболталась. Сама знаешь, какой у меня язык! Ляпнула как-то, что ты — потомок князей Лопухиных, да еще и добавила: «Маргарита Владимировна — единственная наследница».
— Зря!
— Не обижаешься?
— На тебя — нет!
В Нютиных глазах заблестели слезы. Чтобы не смущать подругу, я подошла к окну. Стадион пуст, газоны подстрижены, асфальт подметен. Я повернулась к Нюте. Она опять штамповала экзаменационные листы.
— Забыла тебе сообщить: завтра к вам приедут гонцы. Я твоим мальчикам велосипеды заказала. Мама будет дома?
— Будет, — ответила Нюта и тут же встрепенулась.
— Велосипеды! С какой стати?
— Что?
— Зачем ты тратишься? У моих пацанов все есть!
— Ой ли? Может, сбавишь обороты? Я для Антошки и Тимошки — крестная мать! Моя обязанность — им помогать.
— А моя?
— У тебя — тысячи обязанностей! И пожалуйста, не порть мне радость. Я выбрала хорошие велосипеды с кучей всяких наворотов… К тому же мне подобные траты не в тягость, а у тебя — денежные проблемы.
— Это верно. Мой шакал опять в бегах. Не звонит, алиментов не платит. Где его черти носят, не знаю!
— Давай помогу!
Я взяла печать, штемпельную подушку и стала ставить штампы лицея на странички школьных тетрадей.
Весь июнь я была загружена под завязку. Навалившиеся дела одновременно и выматывали, и способствовали моему окончательному выздоровлению. Мне уже трудно было представить, что полтора месяца назад я, апатичная и вялая, ничем не интересовалась. Теперь за день я успевала сходить на очередной экзамен, на репетицию или на педсовет, переговорить по телефону с родительским комитетом, съездить в ресторан, где планировался выпускной вечер. К этому нужно добавить вечерние беседы с Лялькой, Нютой, Варькой (телефонные и очные), затем — домашние дела. Временами мне некогда было даже подумать, и, признаюсь, меня это радовало.
Пребывая в таком режиме, я четко усвоила две истины. Первая: зацикливаться на своих мыслях — занятие довольно опасное, поэтому время от времени надо идти в люди. Вторая (старая и проверенная многими поколениями): движение — это жизнь! К этому надо еще добавить мое стремление к совершенствованию и борьбу с собственными недостатками.
— Растешь, Мариш! — увидев меня в очередной раз, воскликнула Варька. — Пройдет пара лет, и станешь Совершенством!
— Вот что мне не грозит, это совершенство! — ответила я. — До него так же далеко, как до той звезды.
Я высунулась в окно и поглядела на далекую звезду, выделявшуюся среди других. В свое время я не спросила Олега Александровича об этой звезде, а сама… сама я называла ее просто: Звезда — звезда с большой буквы.
Варька тоже высунулась в окно и, посмотрев на небо, заметила:
— Теоретически до любой звезды можно долететь.
— А практически?
— Нереально!
— Как воз с плеч! — тут же отреагировала я. — Терпеть не могу всякие совершенства!
Варька искоса поглядела на меня и засмеялась:
— Человек с развитым чувством юмора всегда устойчив.
— Варь, подожди минутку! — я потянулась за листком бумаги. — Хотелось бы записать.
— Что записать?
— Соберу твои высказывания и издам отдельной книжкой.
— Издеваешься?
Варька сощурила глаза и раздула ноздри.
— Почему же? Разве ты не достойна? И название такой книге придумала: «Советы опытного психотерапевта».
Варька добродушно улыбнулась.
— Мне не нужна слава, я — самодостаточна.
— Об этом мы как-нибудь поговорим.
— И об этом поговорим, и о другом.
Господину Анно я позвонила в середине июня. Услышав о смерти дедушки, он едва вымолвил после долгого молчания:
— Как же так! И не повидались…
Жан Поль тяжело вздохнул и сквозь слезы сказал:
— Рита, запомните одно: Дмитрий Павлович был не только моим многолетним клиентом, но и другом. По телефону не положено говорить о таких вещах, но я все-таки скажу: в документах, что вы привезли в Париж, помимо прочих бумаг, было заверенное русским нотариусом завещание. В нем вы объявляетесь наследницей имущества Дмитрия Павловича в России. Кроме того, мне даны четкие распоряжения в отношении его собственности во Франции.