«Стихия! Она все ставит на свои места! Минуту назад царила сонная одурь, а теперь город, вымытый и помолодевший, ожил и пришел в себя. Потоки воды смыли пыль, ветер подхватил застоявшуюся энергетику и понес ее прочь. Париж стряхнул накопившиеся пороки и расправил каменные плечи».
Я обедала и смотрела в окно. Дождь еще шел, но молнии уже унеслись в пригород.
«С человеком — так же! Чтобы очнуться, тоже нужна встряска».
С удовольствием отхлебнув кофе, я полезла за сигаретой.
«Вот, например, я. Жила и жила. Как серая мышь! Была норка, в норке — кусок сыра. Туда побежала, сюда. Были проблемы, но какие? Маленькие, ежеминутные! Так бы и прозябала, если бы не Судьба. Она повернула все по-своему и заставила взглянуть на жизнь, как на нечто более сложное и непредсказуемое. Приняв это, я подумала: прежнее не вернется! Будут другие дни… а сейчас — самое что ни на есть настоящее и, находясь на гребне, я переживаю миг, за которым — полная неизвестность».
Я представила волну. Еще чуть-чуть — и волна обрушится. Она понесет к берегу, и будет ясно, что приготовила Судьба.
Свежий воздух привел меня в норму, и, выйдя на мокрую улицу, я опять почувствована Париж.
Вечером я позвонила Морису.
— Вот это сюрприз! — воскликнул он. — Только что о тебе думал!
— Ты за рулем?
Я слышала радио и характерный шум в кабине.
— Да, еду в свою усадьбу. Не представляешь, какая в Париже была гроза! Казалось, небо раскололось на две части и из трещины хлынула небесная река.
— Знаю. Во время грозы я была в Латинском квартале.
— Ты в Париже?
В трубке повисла тишина. Наконец Морис приглушенно выдохнул.
— От неожиданности чуть в кювет не улетел.
— Я приехала два дня назад.
— И не позвонила! Я разворачиваюсь и еду к тебе! — крикнул Морис.
— Нет, нет! Сегодня еще рано!
— Рано? По-моему, скоро ночь.
— Да, — ответила я. — Утру предшествует ночь.
— Не понял! При чем тут утро?
— Ты не мог бы со мной встретиться утром?
— Риточка, я сделаю все, что ты хочешь, — нежно сказал он. — Скажешь ночью, приеду ночью. Скажешь утром, так и будет.
— Спасибо, Морис. А как же твоя работа?
— Работа подождет. Где мы встретимся?
— Если не возражаешь, в Люксембургском саду.
— Чудное место! Во сколько?
— Буду ждать тебя около фонтана в одиннадцать утра.
— Ты, как всегда, оригинальна!
Я почувствовала, что Морис улыбнулся.
— Назначаешь свидание утром.
— Разве плохо?
— Да нет! Даже забавно! Как будто мы — два школьника-подростка.
— Наверное, я еще не отошла от школы.
— Вот за это тебя и люблю.
Сладкая истома пробежала по телу, и я тихо ответила:
— Целую.
— Ты — в Париже! Как я рад!
Глава 6
«Я не заслуживаю такого счастья! — думала я, шагая по дорожке Люксембургского сада. — Такое счастье бывает только в романах».
Я прижалась к Морису и вздохнула. Его бархатные глаза ласково посмотрели на меня, и зело залил новый поток тепла. Казалось, с этим теплом в меня вошло дыхание нагретой земли. Оно подрумянило щеки, приподняло волосы, включило невидимую подсветку в глазах.
— Ты такая хорошенькая! — прошептал Морис. — В твоих глазах отражаются облака и солнечные блики.
Я замерла. Хотелось задержать этот миг, запомнить его, сохранить.
«Это нереально! — проснулась во мне прежняя мысль. — Говорю тебе, здесь что-то не так».
Мысль встрепенулась в потоке тепла, пульсировавшего в голове, и попыталась отвоевать себе необходимое пространство.
«Молчи, прошу тебя! Ты же чувствуешь, мне хорошо!»
«Против поцелуя — не возражаю, — огрызнулась мысль. — Прошу тебя об одном: будь осторожна! Ты же не девочка, в конце концов! Тридцать семь лет! Разве можно так расслабляться!»
«Может быть, тебя устраивает мое одиночество?» — возмутилась я.
«Одиночество меня не устраивает! — стала оправдываться мысль. — Я просто волнуюсь. Кому, как не мне, знать твою доверчивость. Не побоюсь этих слов, но прямо «детский сад», честное слово! Посмотри на Мориса. Кто он такой? Немного француз, немного русский. Хотя что я говорю! Какой он русский? Внук русской эмигрантки! Он же весь пропитан французским гламуром! Бульвары, кафе, шансон, вино, женщины, комплименты! Тем более, по профессии он — гид. А что это значит, не догадываешься? Огромное количество выигрышной информации — это раз! Общение с людьми, приехавшими отдыхать и поглощать эту информацию, — два! И три, если хочешь, — напускное обаяние и множество ничего не значащих слов!»