Да, сестры были потрясающе непохожи и похожи одновременно. Несмотря на то, что посаженная на жесткую диету и шейпинг Лада быстро худела, серенький Ольгин костюмчик смотрелся на ней роскошным нарядом, подчеркивающим ее божественные формы. В то время как любое, даже самое шикарное платье на худощавой Ольге смотрелось, в лучшем случае, как на вешалке.
Лада была самой богиней любви, домашнего очага и покоя. Покоя, которого так жаждал Сергей. Тогда как Ольга олицетворяла собой скорее войну. Как там у Брехта? «Хочешь от войны хлеба, подавай ей мяса»!
Ему вдруг представилось, что сестры являются двумя частями какого-то единого целого – лад, мир, покой с одной стороны, и война и смерть с другой.
Он почесал в затылке: странно, как это раньше такая простая мысль не приходила ему в голову. Обе сестры были Данами, то есть данностями. Без Ольги он не мог жить, не мог творить, не умел зарабатывать деньги. Лада в издательстве появлялась не часто и пока его не касалась, но с ней были связаны такие вечные ценности, от которых он не посмел бы отречься под угрозой смерти Ведь он и сам мечтал обзавестись когда-нибудь семьей, завести детей.
Сергей Сергеевич вспомнил, что Ольга частенько отсылала своего сына к Ладе, но дети Лады не переступали порога Ольгиной квартиры. Правильно. Потому как нечего им делать в мире войны. Вот подрастут, тогда…
Лада служит Ольге. Люди рождаются для того, чтобы развязывать войны. Развивается экономика, исчезает безработица, все должны крутить колесо истории, а дезертиров – в расход.
Пока Сергей Сергеевич наблюдал за младшей сестрой, Лада поднялась и, оправив юбку, зацокала каблучками по асфальту в сторону Невского. Сергей знал, что Ладу ожидают очередные киллеры, но позволил ей пройти мимо, успев, однако вдохнуть аромат ее духов.
Странно, что киллеры умудрялись принимать за Ольгу это совершенство. Наверное, только безумный мог бы спутать двух сестер, но, тем не менее, подвох до сих пор не был раскрыт.
«Интересно, почему же Ольга не наняла кого-то, более похожего на нее. Неужели обязательно рисковать пусть даже сводной, но сестрой? Неужели это только из-за желания уничтожать все вокруг»?
И тут до него дошло: Ольга хочет свалить, сбежать, оставив для опознания человека с похожей кровью, с той же лепкой лица, а значит, таким же черепом. Запутать всех и, может быть, даже его самого. Эта мысль больно задела самолюбие Сергея. Он хотел уже окликнуть весело идущую на смерть Ладу, но сдержался. Испытания должна была пройти и она.
Когда он входил в парадняк Шлимана, Невский вдруг сотрясся от взрыва, сразу же завизжало несколько легковых машин. Не оборачиваясь, Сергей Сергеевич захлопнул за собой дверь и, поднявшись на второй этаж, посмотрел в окно. Над каналом Грибоедова поднималось малоэстетичное облачко. Сергей Сергеевич полюбовался им минуты три и, вздохнув, пополз вверх по лестнице. Теперь из двух сестер для него существовала только Ольга.
«Младшая сделала ход и проиграла, – сказал он себе. – Значит, думать о ней не стоит. Нет человека – нет проблемы».
Глава 11
Дверь в Шлиманский офис – трехкомнатную, страдающую от отсутствия человеческого внимания квартиру, в которой он жил и работал, – как обычно, не была заперта. Шлиман сидел в своем кабинетике и преспокойно верстал что-то на стареньком компьютере, так что входящие могли лицезреть лишь его спину.
– Привет, – сказал он не поворачиваясь, неопределенно махнул рукой в сторону топчана. – Присаживайся.
Сергей посмотрел на однокашника. Когда-то они учились в одной школе, и ему вдруг стало неприятно от того, что, видя спину приятеля, он размышлял об убийстве.
– Извини, много работы. Говори, а я попытаюсь совместить приятное с полезным.
– Я, собственно, все о том же. – Сергей оглядел бедное убранство. – Неужели тебе за это что-нибудь платят? Переходил бы к нам.
– Что-то да платят, – спина затряслась в беззвучном смехе, свет от компьютера образовывал нечто вроде ауры вокруг его остриженной головы, – так, надеюсь, на проезд в метро на этот месяц хватит, а то Интернет все съедает. А к вам – это несерьезно, протирать штаны в кабинете и ждать, что в любой момент тебе на голову свалится разъяренная фурия. Брр…
– Но ты же сам говорил, что нашел предсказание, связанное с Ольгой Дан. Неужели после этого тебе не интересно посмотреть лично на нее?
– Ну уж нет, благодарю покорно. Для того, чтобы знать, что наркотики гадость, не обязательно их пробовать. – Шлиман поставил точку и развернулся на крутящемся стуле к Сергею. – А в предсказании сказано только: «И будет вам Дан». А Ольга или Алексей – не известно. Лично я предпочитаю Алексея, он ребенок, и о нем мы еще ничего не знаем. Но мамаша… – его миниатюрное, схожее с Вольтеровским лицо сморщилось, как будто Шлиман в этот момент укусил лимон. – Никогда.