Мария рассмеялась в ответ на это. После чего, попрощавшись с друзьями, они стали спускаться по одной из боковых лестниц. Мария всё же очень хотела сделать сюрприз, который заметят не сразу. Когда они попали в зал, там как раз разгорался спор между Эданом и Володаром. Влад с Еленой, абстрагировавшись от окружающих, тихо беседовали. Анна с Евдокией со скучающим видом следили за спором императора и князя. Дранг молча ел, о чём-то думая в своём обыкновении. Турманская семья сидела в тишине, но Эсманур то и дело заговаривала с царицей Евдокией, хотя сейчас обе больше молчали. Наконец, старшая царица со вздохом повернула лицо к сестре.
— Это надолго.
— И не говори. И кто Володара за язык дёргал? — средняя царица отпила из бокала.
— Поскорее бы Машка приехала…
— Я уже здесь! — раздался сзади громкий голос самой младшей царицы Обена. Её родственники тут же оживились, заметив приехавших гостей. В следующий миг в зале поднялся такой шум от радостных возгласов, что его можно было услышать в самом дальнем конце коридора третьего этажа. Когда первая волна восторга улеглась, приехавших пригласили к столу (к тому времени подоспели и братья и сёстры Баша, и ужасно голодный Фил). Их, оказывается, ждали в любое время, благодаря чему обделённым никто не стал, и вскоре за столом были заняты все места, а в зале воцарился гул, который бывает разве что в ульи. Отобедав, Мария обратилась к Володару с вопросом:
— Княже, а где же Ваша супруга? Надеюсь, всё хорошо?
— Да, — вполне спокойно кивнул тот. — Просто знаешь ли, на девятом месяце мало кто будет в состоянии ездить по стране. Тем более, ей запретил лекарь.
В этот момент в зал ворвался порыв ветра. Царица и турмания Эсманур оживлённо подняли головы — это был Восточный. Он что-то долго шептал обеим, после чего покинул зал через раскрытое окно. Мария откинулась на спинку стула, пытаясь понять принесённые вести. Они с Эсманур долго сидели молча. Немного собравшись с мыслями, поряжённая услышанным, Мария поднялась с места, крикнув, чтобы все минуту выслушали её. Потом она обратилась к кузену.
— Володар, у меня для тебя есть новость. Её принёс Восточный только что.
Воцарилась звенящая тишина. Даже представители знати из придворных затихли за столом, что стоял вдоль противоположной стены. Все ждали, что скажет царица.
— Эльва родила.
Володар побледнел и напряжённо смотрел на кузину, догадываясь, что это ещё не всё. Но понять, какие вести она донесёт дальше — хорошие или плохие — он не мог. Потому и испугался. Мария, помолчав немного, выпалила.
— И родила она четверых близнецов: двух мальчиков и девочек.
Володар вскочил на ноги, тогда как родственники, которые были мягко говоря в состоянии шока, только успели прийти в себя и начать поздравлять молодого отца. Дальше у князя Велиграда чуть не случился обморок от чрезмерной радости, но его вовремя привели в себя Эдан с Евдокией, находившиеся к нему ближе всех. Эсманур же вопросительно посмотрела на подругу, когда та села, переведя дыхание от смеха.
— Почему не рассказала про то, что княгиня собирается приехать?
— Ты же видела, какая у него была реакция на рождение четверни. Если бы я ему и это сообщила, мы бы оставили Эльву без мужа.
Эльва приехала вечером вместе с детьми. Оказалось, что Восточный на этот раз из-за чего немного опоздал информацией (дети родились четыре дня назад), но тем не менее исполнил просьбу княгини, которая единственная из непосвящённых в тайны младшей царицы смогла поговорить с ветром. Дорога прошла, как оказалось, на удивление хорошо. И мать, и дети чувствовали себя по видимому превосходно. И весь дворец, на несколько мгновений позабыв о предстоящем празднестве, умилялся от одного вида новорождённых княжичей и княжон, которым родители, не без активной помощи родственников, незамедлительно дали имена: Софья (в честь почившей турмании и Обенской принцессы), Алексей, Николай и Ольга.
С наступлением ночи все уже спали, так как завтрашний день обещал быть более чем насыщенным. Только Надежда с Александром долго ещё ворочались, стараясь успокоиться перед торжеством, что навсегда изменит их жизнь.
Рассвет наступил рано. Солнце сияло, будто было сделано из золота, разливая по всей земле свет и тепло. Чистое высокое небо казалось, достигало Царства Небесного, так далеко оно представлялось людям.
В городе постепенно началось оживление. Нарядные люди готовились к празднику, начало которого ознаменует свадебная процессия, которая выйдет из ворот главного собора Рождества. По городу были развешаны гирлянды, из фигурок белого голубя, всюду росли или стояли в вазах на столах белые розы. Дети сновали тут и там, редко обращая внимание на матерей, которые кричали, чтобы те не испортили наряды. Они не могли усидеть на месте. Они ждали, когда затрубят на башнях, зазвонят колокола и из дворца двинется свадебная колонна.
В самом же дворце было гораздо тише. Он был украшен и сверкал чистотой. Нарядные гости, слуги и стража стояли в ожидании вдоль стен, освободив место для виновников торжества. У всех в одеждах преобладали белые цвета и светлые тона. Везде была тишина.
Императорская семья собралась на третьем этаже. Надежда и Александр, разодетые в красные одежды, расшитые золотом и жемчугом, стояли на коленях перед родителями, склонив головы. Адиль, Севастьян и Мария по очереди благословляли их, передавая из рук в руки икону, на которой были изображены Царь и Дева Небесные. Когда икону взяла младшая царица, ей показалось, что она её сейчас уронит, уж очень у неё дрожали руки. Даже не от страха. Она не боялась. Но по щекам её текли слёзы. Она не знала, почему. Но слёзы напрашивались сами собой. Закончив, она поспешно отдала икону своей фрейлине.
Молодые поднялись и, повернувшись, под песни девушек, пошли к лестнице, ведшей вниз. За ними шли родители. Баш только сейчас заметил, что Мария плачет. Наклонившись к её уху, он тихо спросил, в чём дело. Мария махнула рукой, сказав: «Да так, в глаз что-то попало». Император ласково улыбнулся, постаравшись её успокоить, поцеловав в висок.
Процессия медленно двигалась вперёд, пройдя весь второй этаж и спустившись на первый. К ним присоединились и придворные, и гости. Когда они покинули дворец, в воздухе зазвучали переливчатые голоса труб. Надежда невольно вздрогнула при этих звуках, но Александр, сжал её руку, после чего принцесса немного успокоилась.
Как только до собора донеслись звуки труб, там ударили в колокола. Город огласился радостными приветственными криками. Люди высыпали на улицы и выглядывали из окон, дабы увидеть новобрачных и всю императорскую семью в полном составе, ведь зрелище это было очень редким и на редкость прекрасным.
Сколько танцев сегодня было станцовано, сколько песен спето — всего и не перечесть. Музыка — нежная и мягкая — так и лилась, и многие не могли из-за этого усидеть на месте. Вальсы и гопаки, тарантеллы и хороводы — всё вылилось в нескончаемый поток мелодий. Война окончена, мир и процветание царят в империи, и сегодняшний день был тому подтверждение, создав новый союз двух любящий сердец.
Услышав знакомую с детства мелодию, три сестры царицы-императрицы Обенской Империи вышли на середину зала, скину туфли и начав танец, разученный ими давным-давно. Взявшись за руки, они вели хоровод, после чего стали повторять друг за другом все движения, которые только были в этом танце. Они выучили его много лет назад, когда были ещё совсем детьми и не знали ещё всех ужасов войны, и помнили каждое движение, каждый такт. В этом танце была их душа, которая сейчас просто пела.
Ну, что же, в сей счастливый миг, «о гордости, предательстве и братстве закончена история моя. И если не посмеешь ты вмешаться, я закрываю книгу бытия».