Пусть не совершенная человеческая память стирает детали и нюансы, но есть вещи, которые невозможно забыть никогда.
Та первая встреча заставившая узнать, что такое томление по несбыточному, тоска по недоступному, жгучая зависть к сопернику. Незнакомая мне прежде бессонница, шепчущая по ночам, что Она сейчас не со мной, что рядом другой имеющий право близости. Мне, незнающему слово "ревность" скручивало душу узлом понимание, что Она не моя. Было нестерпимо сложно сдерживать порыв присвоить то, что мне не принадлежит и чем хотелось обладать. Пытка находиться в стороне, когда тянет магнитом приблизиться, прикоснуться, завладеть.
Я никогда не смогу забыть момент понимания, что у нас одна болезнь на двоих. Невероятная эйфория от мысли, что я не отвержен и исступлённая боль от осознания, что это ничего не меняет. Теперь мы страдали оба, каждый запертый в своём мире и не имеющие возможность быть просто по-человечески счастливым. Любая попытка отдалится, чтобы не терзать обоих, превращалась в искусную пытку. Украдкой похищенные прикосновения, сорванные поцелуи, полученные тайные взгляды. Что может быть мучительнее и слаще, чем мгновения наедине, которые ещё долго отзываются болью в теле и жалящими ранами на душе. Долгие часы изматывающих тренировок по фехтованию и боксу, сбитые костяшки пальцев о деревянные панели собственной спальни, метания дикого зверя, запертого в клетке.
А сколько ярости приносили попытки навредить Лизе из-за клочка бумаги. Как можно было ставить Её жизнь под угрозу, не зависимо от цели? Я узнал ещё одно не знакомое мне прежде чувство - страх. Всепоглощающий страх не успеть, не уследить, не уберечь. Приставленные мной проверенные в деле люди не гарантировали сто процентной уверенности в Её безопасности, но существенно увеличивали шансы и это все, что я мог и имел право на тот момент сделать. Моё вмешательство только ещё больше привлекло к ней внимание, и время шло на часы. К счастью мы все успели и только то, что она осталась жива, оправдывало любые средства.
Единственное от чего меня до сих пор коробит, это тот факт, что Бланше удалось ускользнуть сквозь расставленную сеть. Он оказался достаточно умён, чтобы понять, что я не позволю избежать возмездия. Возможно, если бы не поспешность, с которой мы покидали Францию, итог этой игры был бы другой. Но при обстоятельствах выбора, я решил, что моя маркиза гораздо важней желания раздавить гада. Возможно это и к лучшему, одним грехом на душе меньше.
Ещё одной не гаснущей вспышкой памяти, останется ночь пожара в поместье ДеБюси. Часто просыпаюсь в холодном поту, видя бушующий огонь в окнах любимой. Сердце выпрыгивает из груди, пока пытаешься дозваться до неё, моля небеса не забирать. Нет ничего страшнее безысходной обречённости и не возможности защитить и спасти, когда внутри клокочет боль вперемешку с яростью, когда несправедливость съедает веру. Где же Бог, когда он так нужен? До сих пор явственно ощущаю кожей обжигающий жар огня и ледяные капли холодного ливня. Каждая секунда тех страшных часов въелась в память как ржавчина. Тот далёкий день навсегда оставил шрам на сердце и дикий страх потери, который не излечить временем.
В такие ночи, моя Лиза будит меня поцелуями и обещаниями никогда не покидать меня. А я тянусь к ней, упиваясь её близостью, чтобы сердце и тело узнавая её, обрели покой. Люблю её как безумный, как в первый раз, не видя ничего кроме её глаз, не слыша ничего кроме стонов и стука её сердца. Пока горят наши глаза, пока слышен стук наших сердец, пока жизнь движется по нашим венам, она моя.
Она всегда была только моей, рождённая только для меня. Мне никогда не забыть её возвращение в мою жизнь. Возвращение моей жизни. Те страшные минуты, когда я был согласен на вечное безумие, лишь бы её образ не растаял. Когда оплакивающее любимую сердце, осознало, что все ещё бьётся, потому как Она жива. Как горячие слезы на прохладных щеках подарили дыхание. Когда тёплые пальцы в моей руке вернули сердцебиение. Когда дрожащий голос возвратил смысл существованию.