– Ломать – не строить, – загадочно произнес шеф.
– Говорите, зачем вызвали из отпуска, – официальным тоном спросила Кора, рассматривая свои пальцы, – ногтям бы еще подрасти.
– Покой нам только снится, – ответил загадочным афоризмом шеф ИнтерГпола. – Я вот в отпуске четыре года не был.
– Ужасно! – согласилась с ним Кора.
– Любой бухгалтер волен поехать на Гавайские острова!
– Вот именно.
– А мы должны копаться в отбросах человечества.
– Так что же случилось? – повторила свой вопрос Кора.
– То, чего мы опасались. Убит Эгуадий Второй.
– Это еще где?
– Разумеется, ты вообще перестала читать газеты и смотреть новости. Может, ты не знаешь, где находится планета Нью-Гельвеция?
– Ума не приложу.
– Мне за тебя стыдно.
– Послушайте, Милодар, вы же посылаете меня к чертям на кулички, я месяцами не вижу ни одного разумного лица, а пашу на вас, как Микула Селянинович – богатырь из русского эпоса. Когда мне смотреть новости? Где мне их смотреть? В джунглях, под землей, в облаках? В вертепе?
– Кора, только без этого! Только без рук! – предупредил ее Милодар, вскакивая с кресла и отпрыгивая в угол. – Только без эмоций. Я сам тебе все объясню.
– Так-то лучше. – Кора уселась в кресло и перевела дух. Вспышки гнева обходились ей недешево. Новое тело к ним еще не привыкло и ответило приступом радикулита.
– Эгуадий Второй – законный правитель планеты Нью-Гельвеция, потомок славного рода Супремидов. Всеми возможными методами он боролся за мир и межпланетное сотрудничество. Он развивал у себя в империи экономику, экологию и искусства. Он пригласил с Земли ведущих специалистов в различных научных областях, и они были счастливы трудиться на благо его народа.
Говоря так, Милодар нажал на кнопку, и в дальнем конце комнаты на белом фоне возникло голографическое изображение высокого согбенного пожилого человека в старомодных очках и чуть потертом костюме. Человек обратил рассеянный взор к Коре, и губы его шевельнулись. Робкая улыбка озарила его некрасивое, но доброе лицо…
– Вот его и убили, – мрачно сказал Милодар, почесывая голографический живот.
– Бомба? – спросила Кора. Бомба была самым обычным орудием против диктаторов, императоров и демократически избранных президентов.
– Убит он был странно, – сказал Милодар. – Настолько странно, что мы вызвали тебя, а не обычного агента. Его пронзили двумя шампурами.
– Как так?
Милодар включил на экране новое изображение. На этот раз Кора увидела обнаженное желтоватое тело императора, лежащее на полу в пустом мрачноватом помещении. Лежал он навзничь, раскинув руки, и из его груди торчали рукоятки двух шампуров для приготовления шашлыка. На теле и на полу была видна запекшаяся кровь.
– Все равно я не понимаю, зачем было меня вызывать? У них на планете существует собственная полиция, которая наверняка этим уже занимается. И чем меньше мы будем совать носы в их дела, тем лучше для всех.
– Великолепно сказано! – Милодар щелкнул пальцами, и этот звук, соответственно усиленный, разнесся по его скромному дому. Не прошло и полминуты, как в кабинете возникла стройная как тростиночка фигурка одной из молодых жен Милодара – судя по доброй улыбке, скорее Джульетты, чем Макбетты. Нежную красоту ее лица чуть портила крупная прищепка для носа, которую Джульетта не снимала, как профессионал в синхронном плавании.
Милодар, уставший менять любовниц – киноактрис, манекенщиц и журналисток, – недавно женился на близнецах, десятиклассницах из Мариуполя Джульетте и Макбетте. Их мама руководила самодеятельным театром рыбацкой артели – отсюда и странный выбор имен. Странный, но не случайный. Вскоре обнаружилось, что славная, скромная, послушная Джульетта боготворит своего немолодого мужа, тогда как Макбетта уже трижды изменяла ему с прыгунами в воду и пыталась отравить шефа Галактической полиции жареными сморчками. Разумеется, лишь самые близкие друзья знали об этой трагедии Милодара. Среди них была и Кора.
– Ты Джульетта? – спросил Милодар у жены, которая расставляла на столике чашки.
– Джульетта, мой повелитель, – ответила та, потупясь и чуть гнусавя из-за прищепки.
– Вроде Джульетта, – сказал Милодар, поднимаясь с кресла и делая шаг к молодой красавице.
Он указал на родинку на правой щеке молодой женщины и произнес:
– Знаешь, как я их различаю? У Джульетты родинка есть, а у Макбетты – нету.
Он дотронулся до родинки, жена резко отклонилась назад, но не успела – плохо наклеенная родинка упала на пол.
– О, проклятие! – воскликнул Милодар. – Мы были на волосок от смерти!
Макбетта, замаскированная под Джульетту, зловеще захохотала.
Милодар выхватил бластер и направил его на жену.
– Убью!
Кора наблюдала эту сцену с интересом, но без страха, потому что понимала: бластер у шефа тоже голографический.
– Убей, – согласилась юная женщина. – Я все равно буду тебя ненавидеть.
– Всегда? – спросил Милодар, и его голос дрогнул.
– Всегда, – ответила жена и отбросила в угол кофейник с отравленным напитком.
Милодар обхватил юную женщину за плечи и притянул к себе.
– Нет, никогда! – воскликнула Макбетта и выхватила тонкий стилет. Она попыталась вонзить стилет в голографического мужа, но клинок прошел сквозь его тело, не причинив Милодару вреда.
С плачем Макбетта убежала из комнаты.
– Позови Джульетту! – крикнул ей вслед Милодар.
Пока они ждали, когда Джульетта принесет новый кофе, Кора спросила:
– Зачем вам понадобились две жены?
– Ах, это случайность! – отмахнулся Милодар, которому надоело отвечать на этот вопрос.
– Никогда бы не завела двух мужей, – не сдавалась Кора.
– Я их увидел на вечере встречи старшеклассниц Мариуполя с героями-полицейскими… И понял, что женюсь. Но на ком из них? Оказалось, что дилемма эта неразрешима. Хотя бы потому, что я не умел их различать и не знал, какую из них желаю больше. А потом я понял, что умру от ревности, допустив, что одна из них заключит в свои объятия другого мужчину… Да и сами девочки не хотели разлучаться…
– А потом?
– Потом? Оказалось, что я был прав. Одна из них обволокла меня трогательной нежностью, а вторая обожгла страстной ненавистью. И не знаю, что меня волнует больше. Тебе этого не понять…