Келлер переждал приступ боли в колене, открыл багажник, засветил фонарь и принялся менять колесо, стараясь не поддаваться панике. Животные, если они и скрывались во тьме, покуда не показывались. Чтобы не рисковать, пришлось забрать пистолет из бардачка и положить во внешний карман.
«Все это мелочи. В Ахара нет по-настоящему опасных зверей. Кроме, конечно, человека разумного».
Шаги — нагловатые и осторожные одновременно — шуршали где-то слева, потом вислозадый силуэт шакала метнулся в сторону. Шорохи, животный вой и покашливание раздавались совсем рядом. Келлер закинул спущенное колесо в багажник и принялся ставить новое. Длинное насекомое угрожающего вида проползло по голой руке. Он гадливо стряхнул существо на землю, раздавил каблуком хитиновый панцирь и выпрямился.
Что-то изменилось в ночи. Тявканье хищников слышалось теперь в отдалении, зато совсем близко мелькнула искра. Она потеплилась, потом угасла, словно затоптанный светлячок. Возможно, у неизвестного попутчика сломалась спичка.
— Огоньком не поделишься?
Тот, кто задал этот вопрос, был высок, худ, костист, но, судя по длинным цепким рукам, очень силен. Потрепанная куртка давно потеряла свой первоначальный цвет. «Из обнищавших крестьян, наверное».
«Крестьянин» подошел вплотную, и Келлер быстро понял ошибку — потный припорошенный пылью бродяга держал на изготовку старый, очевидно краденый излучатель армейского образца. Вещей при парне не было, если не считать поясной сумки. Его волосы неряшливо отросли до плеч.
— Курева не подкинешь?
Бывший секретарь Оттона ответил утвердительно, и щелкнув дорогой зажигалкой, поднес огня длинноволосому. Тот, видимо, не только не стригся, но и не брился давно. Жесткие складки залегли в уголках широкого рта, делая хозяина похожим на угрюмую рептилию. «Дезертир или грабитель в бегах…»
У Келлера засосало под ложечкой. Лет пять назад его не смутила бы ночная схватка один на один. Теперь покалеченное колено сводило шансы до минимальных.
— Деньги найдутся?
Он пошарил в кармане и протянул бумажник. Бродяга засунул добычу за пазуху и выпустил в лицо собеседнику струю сигаретного дыма.
— Ты тут один? — спросил он, двусмысленно усмехнувшись.
Келлер кивнул.
— Отстал от каравана, потому что спустило колесо. Но за мною еще два джипа с водой и машина с охраной — будут тут через четверть часа.
— Сойдет. У нас с тобой на развлечения куча времени. Положи-ка руки на капот, хромой.
Келлер покорно выполнил приказ и дал длинноволосому себя обшарить.
— Хотел пристрелить меня? — спросил тот тускло и зловеще, забрав чужой пистолет. — Сознайся, ведь хотел…
— Нет. Конечно, нет. Я мирный человек.
Референт говорил севшим голосом, Бродяга, не торопясь, обыскивал его снова, как будто специально продлевая это занятие.
— А «маячок» при тебе? — опять как бы нехотя поинтересовался он.
— Простите, что?
— Штучка такая, которая может засечь меня, когда ты будешь трупом. Хотя ладно, молчи, я знаю, что на тебе все чисто. …А теперь снимай одежду, хромой.
— Зачем? Деньгами я готов поделиться и так. Берите заодно машину. Я даже не стану жаловаться на вас властям — клянусь.
Бродяга хмыкнул, обнажив на миг темные зубы. Он подошел совсем вплотную. Теперь фары хорошо освещали его.
— Мне нужна новая одежда, хромой. Если не поторопишься, получишь пулю в брюхо. Куртка, конечно, пропадет, но я хотя бы получу удовольствие от твоего визга. Стягивай свое барахло, ты, кусок говна.
Келлер быстро стянул куртку и бросил ее под ноги длинноволосому. Тот, не нагнулся за ней и не повторил обычной ошибки дилетантов.
— Плохо, что нет галстука, он дорогая штука. А что у тебя на шее болтается?
— Талисман.
— Дешевка, можешь не снимать. А мне давай рубашку.
Рубашка упала следом. Келлер остался с кулоном на шее, голый по пояс, обдуваемый ночным ветерком. Длинноволосый, не опуская излучателя, докурил сигарету, метнул окурок в трупик степного кота и ткнул стволом в диафрагму бывшего секретаря-референта.
— Твои штаны мне коротковаты, но все равно сойдут. Снимай. Материал потому что хороший. Ботинки тоже отличные.
Келлер покорно кивнул, присел на корточки, расшнуровал и снял один ботинок.
— Как мне вас называть?
— Зови меня просто — погибель.
— Слушайте, я ведь не сделал вам ничего плохого.
— Сделал. Ты чистый, хитрожопый и с деньгами — вот твоя вина.
Келлер стянул второй ботинок, поставил его аккуратно, к ногам налетчика, рядом с первым.