— В самом деле?
— Да. Точно такая же есть у моего отца.
— Ясно. Здесь селили отставников. Впрочем, не важно. Наша экспедиция накрылась, мне придется ехать домой. Тебе… наверное, пока тоже. Очень жаль, что все пошло наперекосяк. Ни мой отец, ни я, не сумели тебя защитить. Прости. Мне жаль, что я такой неудачник.
— Не надо извинений. Ты сделал все, что мог. Я свяжусь с нашим посольством и вернусь сразу в Арбел, не заезжая в Порт-Иллири. От судьбы не уйдешь.
— У нас почти год в запасе. Как только дела дома устроятся, я тебе напишу. Приедешь снова, все будет иначе.
Нина промолчала, наверное, не поверила. Мик не знал, что еще сказать, и не представлял, что теперь делать. Он ушел к себе в комнату, рухнул на кровать и уснул, возможно, все еще находясь под воздействием песни.
Утром Нины в доме не оказалось, хотя вещи ее не исчезли. Северин сидел на веранде один — слушал там сонное гудение насекомых, и от нечего делать разглядывая розарий Джури. Листья и цветы роз опали от жары и покрывали землю неряшливым ковром. Вчерашняя артистка (на этот раз в легком белом платье, а не в сценическом малиновом), стуча каблуками, вошла в дом и хлопнула дверью о косяк.
«Тоже снимает комнату у беспалого или пришла к нему гости. Кажется, ее зовут Кэт».
…Певица вышла через час — торопливой походкой, как будто сквозь подошвы туфель чувствовала раскаленное покрытие дороги. Соломенная шляпа с бантом прятала ее лицо, но Мику женщина показалась расстроенной.
До вечера оставалась масса времени. Помятые ребра продолжали болеть. Северин застегнул рубашку и выбрался на улицу, не обращая внимания на палящее солнце, и пошел вдоль улицы, понемногу забирая в сторону центра. Над захолустьем стояла полуденная истома. «И это у них называется столицей округа». Он прошагал еще немного, пока не очутился возле приземистого длинного здания без окон. Сторожевой терьер, такой же замкнутый и грубый, как и другие жители Ахаратауна, бренчал возле будки длинной цепью.
— Хотите к нам? Тогда я придержу пса, — сказал служащий, круглый и подвижный, словно кожаный мячик.
Здание оказалось оптово-розничным торговым складом, и Северин все же прошел внутрь, чтобы не разочаровывать толстячка в его коммерческих надеждах.
— Наша компания называется «Ассортимент желаний». Продаем полезные вещи недорого, а вам я сделаю персональную скидку. У нас появилось много новинок. Есть, например, полное снаряжение для сафари.
— На людей?
Толстяк хрюкнул, старательно изображая смешок.
— Ох, вы шутник! Нет. Только любительские ружья, чтобы пострелять сурков. Можно выбрать надувную лодку, это из остатков товара, которые мы продаем очень дешево.
«Потому река уже три года как высохла», — подумал Северин.
— Возьмите пяток рубашек с охлаждающей системой. Клетчатый рисунок, охлаждение за счет пластиковых квадратов со специальным наполнителем.
— А сувениры есть на память?
— Очаровательные заколки для волос, сделаны из настоящей из кости. Минимальная партия — одна коробка. Их там двадцать штук, может показаться, что двадцать заколок это очень много, но за три-четыре года вы их раздарите девушкам, уверяю, все подруги останутся довольны. Еще есть шкурки мутировавших котов. Они очень прочные, идут на меховые одеяла…
— Мне понадобится только один предмет. Прощальный подарок сестре.
— Тогда он должен быть роскошным. Хотите партию ликера? Он здешнего производства, сделан на травах и натуральном сиропе.
— Слишком громоздко.
— Ладно.
Толстый управляющий принял несколько опечаленный вид, но не отступился.
— Возьмите хотя бы калейдоскоп. Он только один. Исключительная отделка, полудрагоценные материалы. Считается детской игрушкой, но годится и для медитации. Незаменимая вещь для тех, кто любит тонкие ощущения. Ваша сестра — псионик?
— Конечно.
— Так и думал. Калейдоскоп как раз то, что ей нужно.
Толстяк исчез и вернулся, вручив Северину невзрачного вида трубочку.
— Двадцать денариев. Вот так — приставляйте одним концом к глазу и вертите. Наслаждайтесь полученным результатом. Возьмите наш рекламный проспект. На случай, если надумаете провести отпуск с размахом, два охотничьих комплекта против сурков я непременно придержу за вами…
Мик заглянул в калейдоскоп. Цветные частицы дергались, складываясь в странный узор, преобладали малиновые цвета с прозеленью, скошенный рисунок через минуту смешался. Управляющий, уже потеряв к Северину всякий интерес, умолк, обмяк на стуле, подставив пухлое лицо под холодную струю из кондиционера.