Та никак не отреагировала, погружённая в свои размышления. Но мысль о том, что он только что коснулся руки своей Леди, руки, наконец не облаченной в костюм, придала Адриану смелости.
- Миледи, - тихо проговорил он, и в тот же момент её рука еле заметно дрогнула. Адриан понял, что не ошибся. Это действительно была она.
- Кот, - ответила она, спустя мгновение, и сжала свою ладонь в кулак. Адриан вздрогнул: в этом тоне не было ничего хорошего. Кажется, она была расстроена. А может, и зла. А, может, и разочарована.
Агрест шумно выдохнул, впервые в жизни мечтая… сбежать. Ему было больно видеть свою миледи такой. А знать, что он причина такого понурого настроения, было и того хуже. Может, она была права, отказываясь раскрывать друг другу личности? Всё это он представлял себе далеко не так.
Когда они оказались внизу колеса обозрения и кабинка открылась, зевак уже почти не было. Ребят встретили радостные Алья и Нино, но их улыбки мигом испарились, когда они увидели хмурые лица друзей.
- Эй… Что с вами? - обеспокоенно спросила Алья, подходя к Маринетт, и лишь в этот момент парочка будто бы проснулась.
- Меня вызывают на срочную фотосессию.
- Родителям срочно нужна помощь в пекарне.
Адриан и Маринетт одновременно выпалили первую попавшуюся в голову отговорку и посмотрели друг на друга, смутившись.
- Да ладно, чувак, мы же только пришли! - запротестовал Нино.
- Вот-вот, неужели не можете остаться хотя бы еще на чуть-чуть? - с надеждой проговорила Алья, хватая Маринетт за руку.
- Нет, - вновь одновременно ответили беглецы, отходя в сторону от ничего не понимающих друзей.
- Пока, ребята, извините, - бросил напоследок Адриан.
- Да, извините, что так получилось. Увидимся в коллеже, - Маринетт попыталась улыбнуться, но улыбка вышла очень уж кислой. Алья помахала ей вслед рукой, размышляя о том, что же такого могло произойти в кабинке колеса обозрения? Но не находила ответа.
Леди Баг и Кот Нуар разошлись в разные стороны. Им предстояло многое обдумать.
========== Глава 7, в которой все извиняются ==========
Маринетт влетела в пекарню своих родителей, стрелой пронеслась в свою комнату, не удосужив никого приветствием, и резко остановилась на пороге. В глаза моментально бросились многочисленные фотографии Адриана, висящие на стенде. Маринетт отвернулась, но тут же уперлась взглядом в компьютер, за которым они как-то проводили время, погрузившись в виртуальные бои компьютерной игры.
Зло зажмурившись, она схватилась за голову, подошла к кровати и села на аккуратно сложенное бельё.
- Маринетт, ты… - взволнованно начала Тикки.
- Тикки, не сейчас, - перебила её девушка, рьяно замотав головой.
Маринетт так и сидела с закрытыми глазами и прижатыми к волосам руками. В голове стоял настоящий водоворот из мыслей и эмоций, среди которых красной линией проносилось:
“Адриан - это Кот Нуар”.
Сначала было отрицание. Маринетт думала, что, возможно, ей показалось, возможно, она ослышалась, возможно, она заболела, и у неё жар и галлюцинации. Но чем чаще она проматывала сцену последних нескольких часов, тем больше убеждалась в том, что все они были правдой.
Минута за минутой, мысль за мыслью, девушка успокаивалась, постепенно принимая реальность. Её размышления становились всё логичней, взрыв эмоций понемногу утихал, и с каждой секундой Маринетт становилось всё легче соотнести образ Адриана и напарника.
Адриан был спокойным, галантным и добрым. Но ему не хватало… наверно, как бы это ни было банально, любви? Родительской, в первую очередь. А еще - свободы. И всё это он искал и частично получал, становясь Котом Нуаром. Героем Парижа - сильным, смелым, свободным и немного нахальным. А ещё - обычным мальчишкой, смешливым, дурашливым, безрассудным. Тем, кем он хотел бы быть хоть иногда.
И всё же их обоих объединяло кое-что, неимоверно важное.
Оба были верными друзьями, готовыми встать на сторону Маринетт, помочь ей справиться с любым делом, а порой удержать от необдуманных поступков.
А Маринетт ничего этого не замечала. Не замечала, что Адриану не хватало всего того, что мог дать Кот Нуар. И не замечала, что Кот Нуар столь же обаятелен и добр к ней, как Адриан.
Девушка тихонько взвыла, утыкаясь лицом в ладони. Тикки, всё это время сидящая тихо, вновь подала голос:
- Маринетт?
Девушка всхлипнула. Эмоции, готовые сойти на нет, вдруг нахлынули с новой силой, и слёзы покатились из глаз девушки. Она затряслась, как-то вдруг вся уменьшилась в размерах, легла на кровать, свернувшись клубочком, и некоторое время издавала лишь хлюпающие звуки. Тикки подлетела к Маринетт и погладила её по щеке.
- Тикки, я такая дура, - сквозь рыдания проговорила она, давясь слезами. - Не удивлюсь, если Кот больше не захочет быть мне другом.
- Маринетт, не говори ерунды…
- И как я раньше всё не поняла? - не останавливалась девушка, пропустив замечание квами мимо ушей. - Как не увидела?
- Магия квами… - вклинилась в поток слов Тикки, но Маринетт вновь не услышала или не захотела её услышать.
- Он всё время был рядом, ему была нужна поддержка, а я не видела, не замечала, и что я за друг после… - договорить ей не дал новой поток слёз, хлынувший из глаз. Тикки тяжело вздохнула, понимая, что сейчас девушке, видимо, не до слов утешения. Сейчас ей нужно выговориться и выплакаться.
И Маринетт не останавливалась: она корила себя, ругала, вспоминала их с Котом вылазки, сожалела о том, что больше они никогда не будут в таких хороших отношениях, как раньше, и поток мыслей иссяк только к позднему вечеру. Девушка отказалась от ужина и почти не сходила с кровати, сказавшись родителям больной.
- Всё будет хорошо, вот увидишь, - с лёгкой, ободряющей улыбкой проговорила квами. - Утро вечера мудренее, ложись спать.
Маринетт вздохнула. Было уже совсем поздно, и она чувствовала, что от всех этих переживаний смертельно вымоталась. Но о сне она думать не могла.
- Я не смогу уснуть, не…
Договорить она не успела: кто-то постучал в люк в её комнате. Догадка, кто именно, заставила девушку замереть. Она затихла и медленно повернула голову в сторону звука. Открывать не хотелось. Этот день был слишком тяжелым, и заканчивать его неприятным разговором было бы слишком.
- Открывай, принцесса, я знаю, что ты не спишь, - спустя несколько минут молчания раздался напряженный голос Адриана.
- У… уходи, Кот, - дрогнувшим голосом крикнула Маринетт. - Я не хочу разговаривать.
- Ты можешь ничего не говорить. Я просто хочу извиниться, - снова подал голос паренёк.
- Что? За что тебе извиняться? - искренне удивилась девушка.
- Просто открой. Пожалуйста, - голос Адриана дрогнул, и Маринетт не смогла противиться.
Стараясь не думать о том, как она сейчас выглядит, после нескольких часов безудержного плача, Дюпен-Чен подошла к люку и открыла его. Адриан тут же спрыгнул в комнату в своём повседневном виде, и девушка охнула от удивления. От его взгляда не скрылись заплаканные глаза подруги, и он виновато опустил взгляд.
Они стояли друг напротив друга, не решаясь начать разговор или хотя бы посмотреть друг другу в глаза. Напряжение между друзьями было почти осязаемым. Оба чувствовали себя не в своей тарелке, их руки и ноги были ватными и как будто лишними: оба не понимали, куда их деть.
Наконец, Адриан заговорил.