Часть 4
В воскресенье ни о Стасе, ни о его смс времени думать не остаётся совсем. Родители, благополучно утащившие на дачу, чтобы я «проветрилась», а на деле помогала им вскопать лишние три грядки, забытые дома задания по подготовительным и наконец нужно было хотя бы начать запоминать свои реплики в выпускном спектакле... Я даже телефон с собой не взяла. Боялась, что постоянно буду смотреть, проверять, не привиделось ли мне спросонья... Чем, собственно, и занимаюсь весь понедельник. Уже раза три чуть не спалилась перед подругами и всё равно не могу перестать. Волнуюсь. На выходных удалось отключиться, а сейчас всё разом навалилось. Когда Стас позвонил мне в первый раз, я согласилась не из-за выпускного, а из интереса. Захотелось попробовать, понять хотя бы, что в этом все находят такого привлекательного. Поняла. Только вот что делать со всем этим... не думала. Ни одной мысли в голове. А он всё такой же весёлый и беззаботный, болтает со всеми, словно и не выбивал меня из колеи. И действительно думаю: только кажется, что он смотрит на меня не так, как обычно. Не как на старосту, а как на Арину. Во рту сохнет, язык неприятно скребёт нёбо и ладони потеют. Чувствую себя, словно уже на экзамене. Не показалось, и правда смотрит. Когда дело доходит до распределения обязанностей, первым вызывается рисовать плакат-открытку для учителей. - Только я один не справлюсь, - улыбается хищно, - староста, поможешь? Ты ведь, кажется, хорошо рисуешь. - Да не особо... - Одновременно переводим взгляд на рисунок акварелью, который завуч повесила в кабинете пару лет назад. Мой рисунок. - Ну хорошо, я помогу. Привычно уже капитулирую перед ним. Надеюсь, что кто-то ещё вызовется, но куда там. Наши юные гении так спешат домой «готовиться», что только пятки сверкают. Даже завуч, собрав вещички, быстренько уходит, ссылаясь на какие-то срочные дела, а мы остаёмся одни. Наедине. Огибает столы и медленно подходит к моему месту, а я сжимаюсь, но... Просто берёт мой пенал и идёт к ватману. - Ну что, есть идеи? Рисуем в полной тишине часа два, наверное. Полностью потеряла счёт времени, рука, делающая наброски, дрожит, как у последнего пропойцы, и я совершенно не знаю, что делать. Стас первым срывается, когда я иду набрать воду для красок. В два шага подлетает ко мне, разворачивает и упирается ладонями в стену по обеим сторонам. - Староста... ты ведь получила мою смс? Киваю. Сглатываю нервно, от него не укрывается. - Но так и не ответила. В его голосе сейчас столько злости, обиды и... чего? Не могу разобрать, могу только тупо пялиться на его ключицы в вороте кофты и мять дрожащими пальцами край своей. Так близко мы ещё никогда не оказывались. В реале, конечно. Как минимум на голову выше меня, шире в плечах, чем я думала, и пахнет ещё приятнее. Хочется взять за плечи и приподняться на цыпочки, уткнуться носом в ложбинку у основания шеи и вдыхать его аромат. Не знаю, видит или чувствует мою реакцию, но недовольство отступает. Его место занимают тяжёлый взгляд и участившееся дыхание. Нависает. Склоняется всё ближе и смотрит. Смотрит так, что у меня всё лицо пылает, а ноги того и гляди подведут. Зажмуриваюсь, но не помогает. Потому что у самого уха слышу: - Ну же, староста. Ты ведь знаешь, что нужно делать. Ты хочешь, я знаю, - горячее дыхание опаляет кожу. - Просто поцелуй. - Проводит кончиком носа по щеке, почти касается приоткрытых губ своими. Почти... - Поцелуй меня! Обеими руками толкаю его в грудь и убегаю. Первый раз не подчиняюсь. Дыхалки хватает до соседнего двора с большой детской площадкой. Только тогда понимаю, что все вещи там, внутри оставила. Но вернуться - точно не вернусь. Потому что только сейчас осознала, что на самом деле влюбилась. По уши влюбилась в Афанасьева! Слишком много всего и слишком быстро свалилось. Звонки его, вирт, ревность к сестре, а теперь ещё и это... Забираюсь на старый лабиринт и прикладываюсь лбом к холодной железной балке. Всегда была последовательной, уравновешенной, так почему убежала, если и правда люблю? Снова достаю телефон, перечитываю смс раз, наверное, в тысячный. И понимаю. Просто я никогда не верила в серьёзность его слов. Когда он говорил, какая я красивая или как давно он хочет меня. Я принимала это как часть игры и всё равно умудрилась влюбиться. Или я уже была в него влюблена даже до этих звонков? Телефон так неожиданно вибрирует в руке, что я машинально отбрасываю его. Белый самсунг в фиолетовом, усыпанном звёздочками чехле с глухим стуком падает на землю, и от полного уничтожения его спасает только специальное покрытие площадки. Фиг его знает, как оно там называется. Сижу на месте и продолжаю смотреть сверху вниз. Вибрирует ещё несколько раз, раздражает. Вопреки ожиданиям смс оказываются от Вики. Она пишет, что ждёт меня у выхода с вещами наперевес, которые ей всучил как никогда мрачный Стася. Не хочу никуда идти, так бы и сидела тут до самого вечера, но понимаю, что подруга так и