Так что в итоге была принята моя идея с появлением с воздуха. К сожалению, пришлось признать, что неожиданной она может и не быть. Всё-таки, если он чует меня, то будет знать, в какую примерно сторону я направляюсь. От леса до горы долететь еще надо. Оставалось надеяться, что безумие подточило его разум достаточно, чтобы он не раскусил мои намерения слишком быстро.
Хотелось бы мне знать, какой силой он сам обладает, но чего нет, того нет.
Трастиан всё-таки сдался и скрипя зубами, ругаясь и сверкая гневно глазами, разрешил Трамирону идти с нами. Илиотур с братом при этом смотрели такими глазами, что становилось понятно, как им не хочется отпускать Трамирона одного. Но они наблюдали за моими тренировками и понимали, что четверых я просто не вытяну. Можно было сделать два захода, но я и сам не хотел брать так много иллайри. Кто знает, что там нас ждет в горе Валуату. Мне бы за двоими приглядеть. Если будет совсем худо, то, надеюсь, смогу увести назад сразу обоих.
В принципе больше собирать нам было нечего. Иллайри взяли свои луки, мечи, набрали кучу каких-то зелий, к которым мне даже прикасаться не разрешалось, обвешались артефактами, даже на меня что-то нацепили. По их словам, это был какой-то щит, способный удерживать недолго физические удары средней силы. Под средней силой они понимали удар, который может сделать взрослый вполне сильный человеческий мужчина.
Вообще, они раскритиковали мою слишком простую одежду, поэтому в буквальном смысле забрали ее. Вместо этого мне выдали настоящие доспехи.
— Это доспехи Малеаду, — поделился со мной Трастиан, помогая мне надеть кирасу, а потом закрепляя пластинчатые наплечники. — Не смотри, что они из металла и в руках тяжелые. Когда полностью облачишься, то заработают артефактное заклинание, облегчая вес, делая металл более гибким и удобным. По сути, эти доспехи — один единый артефакт, работающий только на теле иллиатара и в полном комплекте.
Я поглядел на лежащие на столе остальные детали доспеха. Кроме уже надетых на меня предметов были еще перчатки, наколенники, набедренники, высокие сапоги до колен, спереди полностью укрытые мерцающим металлом. А еще, по моему мнению, совершенно ненужная тяжелая кожаная накидка, которую прикрепляли к пластинчатым наплечникам, отчего она походила на плащ, развевающийся только сзади. Цветом комплект был черным с серым рисунком. Конечно, доспех не надевался на голое тело. Когда я надел последнюю перчатку, а Трастиан закрепил на плече накидку, весь доспех как-то тихо завибрировал, а потом я и в самом деле почувствовал, как весь вес металла исчез. Что-то похожее было с венцом.
Пройдясь по комнате, взмахнул в разные стороны руками, повертелся на месте, резко оборачиваясь. Наклонился в разные стороны, а потом подпрыгнул, едва не достав под изумленные взгляды советника с сыном кончиками пальцев потолка. Они тоже уже были полностью одеты, только в отличие от моих доспехов у них цвета были светло-золотистыми.
Подойдя к зеркалу, поглядел на себя. Да, зеркала тут были. Создали их иллайри, уже давно. Еще в прошлом мире.
— Не знаю, как там насчет Валуату, — начала я, рассматривая свою темно-серую физиономию с тонким, чуть горбатым носом. Растянутые в подобие улыбки губы, приоткрывающие вид на крепкие клыки мягкости и красоты мне точно не придавали. Как и довольно большие, миндалевидные, сверкающие мрачным весельем светло-серые глаза. Классическим красавцем меня точно не назовешь, но уж намного лучше, чем быть гармом. — Но меня можно прямо сейчас выдвигать в темные властелины. Разве нет?
Я повернулся к советнику с сыном, вопросительно вскидывая брови и дивясь, какой на самом деле легкой казалась накидка. Думаю, что Малеаду не обидится, если я у него экспроприирую его доспехи. Они ему все равно ни к чему. А если вернется, как обещал, так ему еще сделают. Нельзя же быть жадным, в самом деле. И не все же мне бегать в найденном сто лет назад кожаном плаще из неизвестной гадюки.
— Ну, что ты темный — это было видно еще до того, как ты приоделся, — лениво потянул Трастиан, проверяя, как держится его меч. — А насчет властелина я не знаю. Что ты имеешь в виду под этим понятием?
— Тьма безжалостная и жестокая. Абсолютное зло? — несколько неуверенно выдал я.
Трастиан вскинул голову и оглядел меня.
— Может быть, кому и зло, а кому и не очень, так что не уверен, что ты подойдешь на эту роль, — вынес он вердикт, окидывая оценивающим взглядом сына, будто убеждаясь, что тот все надел и ничего не забыл взять. — Итак, мы готовы к выходу. Может, еще раз стоит оговорить наши роли?