По оценке Т. Моммзена, в Риме ясно осознавали опасность, связанную с иудейской иммиграцией и старались не допускать возникновения на Западе автономных иудейских общин; в то же время не решались объявить войну иудейской религии как таковой, поскольку для евреев она была традиционной [8]. К христианству же, продолжим, отношение должно было быть еще более жестким, так как за новой религией не стоял какой-либо определенный этнос, а сама она рассматривалась как новое суеверие. До поры-до времени христиане не отделялись от иудеев, но как только такое отделение произошло и было осознанно властями, Церковь тут же попала в совершенно бесправное положение.
«Иудеи»
Христианство вышло из иудаизма и распространялось вначале посредством иудейской диаспоры, отчего на Церкви навсегда осталась печать еврейства. На самых первых судебных процессах, познакомивших муниципальную и имперскую администрацию с последователями Христа, христиане назывались иудеями (Деян 16:20), причем нередко процессы эти возбуждались синагогой, боровшейся таким образом с изменой и отступничеством в своих рядах (Деян 13:50; 14:5; 17:5-6; 18:12-13 и др.), отчего власти объективно сочли данные тяжбы внутриеврейским делом (Деян 18:15; 23:29). Даже после окончательного отмежевания новой религии от иудаизма, когда отцы Церкви и Вселенские соборы предписали своей пастве прекратить всякие сношения с «отверженным народом» и заклеймили синагогу как «прибежище демонов» [9], а иудаисты, со своей стороны, ввели в ежедневную молитву проклятие еретикам и отступникам, разумея прежде всего приверженцев Христа, тем не менее в окружающем обществе христиан продолжали воспринимать как иудеев или наследников иудаизма.
Римский патриций Рутилий Намациан написал ок. 415 г. (когда христианство уже почти столетие господствовало в Империи) поэму «Возвращение на родину». В ней встречаются такие строки:
Хоть бы Помпея мечом и державством Тита вовеки
Злых иудеев страна покорена не была! -
Ныне же вширь от корней расползается лютая язва,
И побежденный народ нас, победивших, гнетет (I, 395-398) [10]
В первой части фразы имеется в виду завоевание Помпеем Великим Иерусалима в 63 г. до н. э, а также подавление иудейского восстания 66-74 гг., в ходе которого Тит вторично взял Иерусалим штурмом. Во второй части подразумевается приход христианской Церкви к власти в Римской империи и утверждение христианства в качестве государственной религии. В глазах римского патриция это взаимосвязанные события, поскольку и тогда, и теперь противником римлян выступает один и тот же народ (natio). Данная фраза Рутилия – ничто иное как реминисценция на известные сентенции Горация: «Греция, взятая в плен, победителей диких пленила» (Послания, II, 1, 156) и Сенеки: «побежденные дали законы победителям» (О суевериях).
Если христиане продолжали отождествляться с иудеями даже тогда, когда Церковь уже открыто выступала против иудаизма, то что же говорить о более раннем периоде, когда еще не было четкой грани между церковью и синагогой? По мнению некоторых исследователей гонения на христиан при Нероне в действительности были гонениями на иудеев и иудаизм, но впоследствии, в сочинениях Тацита и Светония получили объяснение как преследование отдельного «зловредного суеверия», поскольку «поднять гонение против иудеев, как иудеев, было невозможно». Обращено внимание на то, что в подложной переписке Сенеки с апостолом Павлом, сфабрикованной христианами в III-IV вв., говорится, что виновниками пожара в Риме в 64 г. объявлены христиане и иудеи (Письмо 12). У христианского псевдо-Сенеки, писавшего в те времена, когда церковь уже разошлась с синагогой, не было никаких причин сближать в данном случае христиан с иудеями и представлять последних в качестве жертв гонения, которое традиционно относилось к христианам. Из этого был сделан вывод, что христианский фальсификатор воспроизвел данные, имевшиеся в его источнике – некоем раннем сказании о Нероновом гонении [11]. Вывод такой недостаточно обоснован. Нигде, кроме фиктивной переписки Сенеки с Павлом, не упоминается об иудеях в связи с пожаром в Риме в 64 г. Сомнительно также предположение, что Тациту и Светонию потребовалось скрывать правду о подлинном характере процесса 64 г. и маскировать антиеврейские гонения под антихристианские. Те же римские историки свидетельствуют, что иудеев преследовали «как иудеев» и до Нерона, и после. Откровенная враждебность Тацита к иудаизму нисколько не уступала его враждебности к христианам, если только не превосходила ее. И в данном случае, говоря о преследовании Нероном нового «зловредного суеверия», Тацит не забыл подчеркнуть, что «пагуба эта пошла от Иудеи» (Анналы, XV, 44, 3).